Как все будет в порядке? Как долго? В течение нескольких дней или нескольких недель, или сколько еще он сможет помогать ей? А что потом?
Он вернется к своей жизни, оставив ее одинокой Королевой Темных Фейри. А у нее, между прочим, сотня троюродных братьев и сестер. Без сомнений, некоторые из них были законопослушными гражданами, но можно ставить что угодно на то, что есть среди них и немало амбициозных до кончиков ногтей, вроде того, какими были Джерил или ее дядя Уриен.
Глупый Вер. Все не в порядке.
Нельзя сбежать в Нью-Йорк. Теперь, протрезвев и оправившись от шока, она поняла, что в принципе не может позволить себе сбегать. К ночи все новостные сети рассказывали об одном и том же. Человеческая полиция и власти Темных Фейри объединяются с целью ее поисков.
У нее было время для передышки и возможность переосмыслить события, теперь же пора вернуться в “Риджент” на встречу с делегацией Темных Фейри. Других вариантов нет. Решив публично объявить о своей подлинной личности, она встала на путь невозврата.
Делегация по традиции состояла из трех представителей, наиболее могущественных чиновников правительства Темных Фейри.
Первый — Канцлер Обри Риордан, который являлся дальним родственником Лореллов. Обри был стар еще до рождения Ниниэн. Он ушел в отставку с государственной службы примерно за пятнадцать лет до убийства ее родных. В конце 1950-х годов Уриен вернул Обри в правительство.
Жены Обри, Найды, не было в числе группы, встречавшей Ниниэн в Чикаго. Девушка слышала, что Найда была немного моложе своего мужа. Ниниэн было интересно познакомиться с этой женщиной, ей хотелось пообщаться с кем-то, кто не был обременен политическими мотивами.
Вторым членом делегации была Командор Аресуза Широн, Глава военных сил Темных Фейри. Эта холодная, суровая, молчаливая женщина подавляла Ниниэн одной только силой своего присутствия.
Третьим был Судья Келлен Тревенан. Келлен являлся редкостью даже среди старших Темных Фейри, волосы его побелели от старости.
Все три члена делегации, и Обри и Аресуза, и Келлен были настоящими политическими старожилами, если не больше. Они все пережили правление ее отца, Риана. Отец был прогрессивным правителем, который был готов к изменениям и развивал отношения Темных Фейри не только с американскими индейцами, но и с быстро растущим числом европейских поселенцев, распространявшимися по всему континенту после американской революции во второй половине восемнадцатого века.
Потом эти члены делегации пережили устроенный Уриеном переворот против ее отца. Уриен был лидером консервативной фракции Темных Фейри и выступал против политики открытых дверей Риана по отношению к потоку вновь прибывших из Европы.
По имеющимся у Ниниэн данным, ни один из этого трио не принимал личного участия в перевороте. Они были свидетелями того, как Уриен пришел к власти и овладел троном. Они не только жили при его изоляционистской политике, отделившей Темных Фейри от остального мира, но еще и заняли свои нынешние позиции, приобретя значительную власть. И вот, теперь стали свидетелями еще одной смены монарха.
И хотя Ниниэн не хотела верить, что эти люди были вовлечены в произошедшее, факт оставался в том, что любой из них мог быть ответственным за покушение на ее жизнь, действуя самостоятельно, либо в сговоре с другими. Или же они не имели ничего общего с инцидентом, а ее кузен Джерил и его сообщники действовали независимо. Или нападение могло быть спровоцировано кем-то совершенно другим.
Встретиться с делегацией было тяжело еще в первый раз, когда она только приехала в Чикаго. При мысли о встрече с ними теперь, в свете последних событий, внутренности в животе завязывались в узел, а ладони потели. Темные Фейри известны своими уловками и подковёрными политическими играми, а ее не было так долго, Ниниэн совершенно незнакома со всем этим. О своем наследии она знала лишь короткие энциклопедические выжимки, окрашенные подростковыми эмоциями и воспоминаниями. Как старинный, двухсотлетней давности, снимок о культуре и правительстве, насчитывавшим тысячелетнюю историю поистине византийских интриг.
Предательская часть ее хотела бежать обратно в единственное надежное на протяжении веков убежище, и она все никак не могла остановить свой скулеж. Как видно даже она знала, что бегство в Нью-Йорк было признанием слабости.
Наверное, Ниниэн была счастлива там. По-крайней мере, вполне счастлива. Веры были для нее чем-то вроде приемной семьи. Они сдерживали угрозу, так что Трикс чувствовала себя спокойно, пожалуй, даже умиротворенно. Проживая в окружении телохранителей, в постоянном ожидании нападения, в действительности, Ниниэн никогда не чувствовала себя свободной. Но многие люди жили в вечном страхе войны или были ограничены бедностью, не имея доступа к тем возможностям, которыми наслаждалась она. Хоть и не принимая определенных ограничений в своей жизни, все равно, девушка понимала, как ей повезло: и с друзьями, и с финансами, более чем достойными, чтобы удовлетворить ее одержимость модной обувью.
Но как бы ей не хотелось вернуться в Нью-Йорк и спрятаться в безопасности своей прошлой жизни, Трикс не могла принести такой политический кризис Вер-сообществу. Не после того, как они любили ее так щедро и так долго. У Драгоса и без нее хлопот по горло. Помимо того, что он вынужден приспосабливаться к тому, что теперь в его жизни есть беременная супруга, Дракон должен как-то разгребать последствия своего несанкционирванного вторжения во владения Эльфов, да еще разбираться с политическими последствиями смерти Уриена.
Ниниэн знала, что она должна делать. Пора утереться, вернуться в “Риджент” и принять свою отстойную судьбу, какой бы несчастной та не оказалась. И почему она ездит кругами? Ниниэн поверить не могла в такую оплошность, не понимая, как все так перепуталось. Она порывисто вздохнула, перед глазами расплывалось. Трикс потерла глаза.
Она остановилась у знака “стоп” перед перекрестком. Девушка не чувствовала тяги вернуться на скоростное шоссе, вдоль которого пролегал их второй мотель, так что повернула в жилой район. Скромные дома с ухоженными кустарниками стояли вдоль усаженной деревьями улицы. По обеим сторонам дороги вились светлые ленты тротуаров. Большинство домов были темными и тихими.
Она обожала кварталы вроде этого. Такие экзотичные! В этих домах жили целыми семьями. Родители уходили на работу, а дети, забравшись в желтые автобусы, отправлялись в школу. Они вместе ужинали, сушили мятую одежду в сушилках. (Подумать только, сами стирали свое белье! Вот весело!)
Иногда на Рождество она проскальзывала в райончики, подобные этому. Ходила по улицам и заглядывала в окна, любуясь картинами собравшихся ради праздника семей, восхищаясь сверкающими золотом, бордо и зеленью деревьями, обвешанными мишурой и мерцающими гирляндами и думая, какого это, жить красотой такой обычной, недостижимой жизни.
Небольшой дождь, начавшийся ранее вечером, пошел сильнее. Разыскивая включатель дворников, она поизучала надписи на приборной панели, поняв только половину из них. Ничего себе, очень хороший внедорожник. Гибрид. Часы показывали 3:32 утра.
К настоящему моменту Tьяго уже дышал ей в затылок, изрыгая пламя от злости. Она практически чувствовала его приближение. Крошечные волоски на затылке встали дыбом. Воздух наэлектризовался.
Хм, может быть, стоит остановиться и позавтракать. Если Ниниэн будет в ресторане, то он не станет кричать на нее слишком сильно, не так ли? Кроме того, было бы грубостью появиться в “Ридженте” со взбешенным Вер-Стражем на буксире. Наверное, она разбудит людей и наделает шуму.
Прибавив газу, девушка начала высматривать на дороге поворот, где можно развернуться. Ниниэн вспомнила, что где-то с полмили назад видела ресторанчик быстрого питания. Вгрызшись в горку блинчиков с клубникой и взбитыми сливками, она, возможно, почувствует себя лучше и найдет решение всех проблем. Хорошо, может, это пустые надежды, но попытаться стоит.
Между двумя зданиями внезапно поднялся сильнейший вихрь, который взметнулся вверх меж окружающих деревьев. Воздух пронзила молния. Белый свет запечатлел в ее сетчатке неровный путь и ударил в дерево. Сопровождающий все это гром был похож на взрыв бомбы на обочине дороги. Взрывная волна отдалась в ее барабанных перепонках и сотрясла автомобиль. Ниниэн настолько опешила, что почти потеряла контроль над внедорожником.