Иногда в гости, на чашку травяного отвара, прибегала Карамель, которая так и продолжала работать кухаркой в общей хижине, но все же выкраивала минутку на то, чтоб посидеть с боевой подругой и поперемывать косточки окружающим.
Вот и в этот вечер обе сидели перед горящим очагом и неторопливо общались на самые разнообразные темы. Гиена неторопливо вязала очередную вещь, а Кара так же неспешно зашивала ей брюки костяной иглой. Шов получался грубый, жесткий, но нитки, сделанные из оленьих сухожилий, были очень крепкие, и намертво сшивали куски грубой ткани.
–И ты представляешь, – Кара на секунду замерла, будто в предвкушении новой сенсации, – Он заходит в комнату, а она даже не пытается Ольгера спрятать. Так ему и сказала: “А что я скрываться должна, если мне тебя не хватает?”
–Да ладно, – Буря даже самодельные спицы на секунду отложила в сторону и сложила пальцы в замок, – что, прямо так и сказала?!
–Ага, что я врать тебе буду что ли? Так прямо и сказала, мол, ты вечно в делах, да в трудах, а мне внимание нужно мужское. Много внимания.
–Да уж. А я ему еще помогала решить вопрос, может ли эта шлюха выйти замуж, а тут вон как вышло, он сам и взял в жены шлюху, причем шлюху не по профессии, а по призванию. Жаль Адриана, не подумал… да и как-то даже стыдно теперь перед ним.
–Да не то слово, я же эту Халиссу как облупленную знаю, в одном городище родились, она же из семьи обеспеченной, правильной невестой была, да только аппетит у нее сексуальный неуемный, как оказалось, погорела на том, что с солдатами в казармах сношалась, вот ее в блудилище-то родители и отправили, от греха подальше. Причем в другой город. Уж сколько я Адра отговаривала, сколько убеждала. Что не пара она ему, задурит голову и опрокинет. Да она над мужиками силу большую имеет, умеет нечто такое, что нам и не снилось. Вот и он за ней, как бычок за выменем плелся постоянно. Жаль мужика.
–Это его выбор, – Гиена махнула рукой и снова начала потихоньку работать спицами, – заметь, что за член к ней его никто не тянул.
–Так ты же знаешь, какая по ней слава среди неженатых, да и женатых тоже ходит. Будто умеет она такое, что прямо после нее только умереть, лучше не найдешь.
–Ага, главное, чтоб они после всей ее славы домой к будущим и настоящим женам ничего на хвосте не принесли.
–Вот за это я что-то не подумала. – Карамель на секунду опустила работу, – слушай, а ведь и правда, не дай боги у нее зараза какая, так это выходит, что у нас весь холостяжник в стойбище заразный дальше некуда.
–Не бойся, нормально все, – оборотница чуть потянула носом, – точнее, ничего особо опасного, пока не простынут, так мелкая инфекция, легко излечимая. По весне пропоим их отваром одним хитрым, и все в норму вернется. Да хвосты свои пополощут немного.
–А если не согласятся пить?
–А у них другого выхода не будет, сами за отваром прибегут. Есть у меня кое-какие мысли на этот счет. Заодно и Халиссу проучим. Нечего в семьи чужие влезать. Как учила меня моя наставница – старая Гиена, тут уж им осталось только простыть и все. Поможем им в этом. Простывшие в стойбище есть?
–Слушай, ну ты, мать даешь, ты вот когда так прищуриваешься, у меня мурашки по коже бегут. А еще взять твой ум, так вообще взрывоопасная смесь получается. Вот какая жена должна рядом с вождем стоять, а не та марамойка.
–Ну уж нет, правой рукой одно стоять, но не женой. Не люблю я всех этих жениных обязанностей. Да и порода у меня другая. Вольная. Мы – хайды – не привыкли под мужчинами ходить. Адрианово правление терплю только потому, что так надо, и тут так жить заведено, в своих землях я бы такого не позволила.
–Но ты же все равно когда-то выберешь себе мужчину, чтоб создать семью, почему бы не посмотреть на Адриана, он вон какой, статный, сильный, и бить не будет.
–Адриан, Алан, Ларс, все они примерно одного поля ягоды, всем им одно и то же нужно, а насчет присмотреться, смысла нет, Адриан хоть и хороший вождь, хотя еще молодой и не очень опытный, но вот взять в жены хайду ему элементарно никто не даст. Сама же понимаешь. Гиена в женах. Может для кого из простых бойцов это и норма. Но только не для вождя.
–Зря ты так про себя думаешь, – Карамель серьезно посмотрела на подругу, – народ любит тебя за дела твои, хоть и опасается немного. Ты за это короткое время сделала больше, чем тот же знахарь. А ему мы жизнью обязаны были, как никак.