Она вздрогнула, услышав его голос в своей голове. Моргнула, и уставилась на него странным взглядом. В её взгляд вернулась осознанность. Молнии прекратились. И она обмякла в его руках, роняя свой лоб на его плечо. Он аккуратно обнял её. Прижимая её к себе. Понимая, что только что его жизнь - изменилась. Только что, он принял одно из самых важных решений в своей жизни. Меняя её, меняя себя. Возвращая себе то, что заставляло его жизнь обретать - смысл. Возвращая себе ту - что заставила его сердце биться чаще. Он кивнул, скорее сам себе, своим решениям и мыслям.
— Хватит, Нимуэ. Мы идем домой, — он прижал её сильнее, призывая водоворот.
Габи усиленно делала вид, что пытается читать. Однако с каждой минутой это давалось ей все труднее и труднее. Она наблюдала за Фариа, который аккуратно восстанавливал поврежденный фолиант. Он всегда - реставрировал их дома. В тишине и спокойствии. Сидя за столом. В этом не было ничего необычного. Кроме одного. В какой-то момент он снял мантию. Она мешала ему… И все мысли Габи тут же обратились к его высокой худощавой фигуре.
Она аккуратно прикоснулась к его ладану, пытаясь уловить. Но ладан был слишком сосредоточен, совершенно не обращая внимания на робкие касания сладкого вина.
И она сдалась. Отступила. И продолжила читать. Медленно плавясь в своих же мыслях и ощущениях. Краснея от своих же воспоминаний. Собираясь терпеливо дождаться, когда он обратит внимание не только на старые страницы из пергамента. Но чем дольше она сидела, тем хуже себя контролировала. И сладкое вино всё чаще слегка касалось мрачного ладана.
В какой-то момент Фариа усмехнулся. Стоило ему скинуть мантию, которая мешала ему развернуться, цепляясь за стол и сдвигая страницы при любом его движении, как её вино моментально оказалось рядом. Робко коснувшись, оно откатило назад. Понимая, что еще не время. И терпеливо ждало. Время от времени касаясь и снова исчезая. Но он отчетливо уловил - тот момент. Когда её волнение дошло до предела. Она - уже не могла контролировать свой глинтвейн. И он резко врезался в него, обволакивая и ластясь. Но Фариа оценил. Сегодня - она проявила колоссальное терпение. Она высидела больше часа, тихо изнывая от собственных эмоций.
В какой-то момент он понял, что его мысли уже не принадлежат пергаменту. И перед глазами - уже не древние буквы. А горящий взгляд, и нежная кожа, на которой яркими красными всполохами оживают следы, оставленные его рукой. Он усмехнулся еще раз. Вытер руки. Медленно поворачиваясь к ней, и разрешая этому нетерпеливому вину заключить его в свой сладостный кокон.
Книга вылетела из её рук моментально. Едва она поднялась со своего места. Подходя к нему, вскидывая на него свои горящие глаза.
— Еще раз кинешь книгу, я тебя накажу…
— Сильно? — она закусила губу.
— Достаточно.
Она чуть вытянула руку, доставая с полки позади него неизвестный том. И нарочно - но очень аккуратно - роняя его на пол.
— Ой… — тихо сорвалось с её губ.
И когтистая рука моментально притянула её за плечо, оставляя ощутимый след на белоснежной коже. Оставляя царапины. Боль, не приносящую страдание.
— Я просил, быть аккуратнее…
Голос звучал тихо, как шуршание гальки под откатывающей волной. Когтистая рука, сжавшая затылок. Натягивая полотно волос.
— Я просил не бросать…
Резкое движение, прижимающее хрупкое тело, заставляющее подчиниться. И удар - в тот момент, когда он впечатал её в стену, прижимая своим телом, не давая вздохнуть, царапая когтистой рукой нежную кожу бедра.
Резкие, грубые движения, опасные ласки, властная сила, и дикая первобытная волна, накрывающая её с головой. Её личный демон. Её личная зависимость. Её сладкая истома. Её личное безумие. Его власть, возбуждающая её сильнее, чем любой афродизиак. Страстный шепот, затерявшийся в тишине комнаты. Грубый поцелуй, как наказание, но ожидаемый больше всего. Последнее резкое движение и судорога, пробежавшая по телам. Одна на двоих…
— Завари чаю, Габи… И принеси мне свитки с полки, которые вчера принес Геральд…
Габи счастливо улыбнулась. Заваривая чай. В сотый раз, посылая мысленную благодарность Уокер, которая всё-таки оставила коробку с её вещами из школы у его дверей. Потому что забрать их сама она не могла. Потому что эти несколько дней с новыми крыльями… она так и не вышла еще из дома этого странного демона, умеющего залечивать боль.
Совсем не медленно и совсем не печально.
Самаэль аккуратно отстранил от себя Нимуэ. Очень осторожно переворачивая её, стараясь не задеть её руки, и накрывая покрывалом. Она спокойно будет спать еще как минимум часов десять. Восстанавливая силы. Давая ему возможность сделать то, что было необходимо. Потому что в тот момент, когда она проснется - он должен быть рядом.
Открытые дверцы шкафа. Привычным движением - запонки. Застегнутая пуговица пиджака и призванный водоворот.
Он распахнул двери - не прикасаясь. Просто - снимая печати. И уверенными шагами вошел в небольшой зал. Замечая, как вздрогнули и замерли все присутствующие. Как чуть расправились - золотые крылья. Как в воздухе повисла враждебная тишина.
— Самаэль! — Шепфа обошёл огромный стол, и своих Серафимов, стоявших вокруг вперемешку с Архангелами.
— Шепфа. Я не отниму много времени.
Золотокрылые сделали едва уловимое движение, собираясь покинуть зал, однако Самаэль жестом остановил их.
— Вы мне не мешаете, наоборот, прекрасно, что вы все здесь.
Его взгляд чуть дольше задержался на Авалоне. Словно оценивая его. Запоминая…
— Так чем вызван незапланированный визит? — Шепфа встал напротив Самаэля, непроизвольно копируя его жест и опуская, так же как и он - руку в карман белых брюк.
— Пришел сообщить, что Нимуэ… — краем глаза замечая, как дернулся Авалон, ощерив свои золотые крылья — на Небеса больше не вернется. Она остается в Аду. Со мной.
— Это неприемлимо! — Авалон повысил голос, но осёкся, едва только Шепфа обратил на него свой ясный взор.
Самаэль невозмутимо продолжил, глядя на Шепфа:
— Думаю, ты не против.
Шепфа удивленно посмотрел на Самаэля, а потом скрыл едва мелькнувшую улыбку, осознавая, что произошло на самом деле. И прекрасно понимая, почему Самаэль пришел сам. Прилюдно заявив, что - это его. Пресекая все попытки, предупреждая всех несогласных. Конечно, будь они один на один, Шепфа бы принял его заявление просто кивнув головой. Но Самаэль понимал, что делать подобное заявление - нужно явно не наедине. И Шепфе тоже придется ответить. В его манере. Выставляя условие. Соблюдая - негласный протокол. Известный лишь им двоим.
— Не против. Думаю, десять твоих демонов - будет достаточно.
— Справедливо, — ответил Самаэль. — С этого момента любой, кто причинит ей боль, должен понимать, что наносит личное оскорбление мне.
— И Небесам в моём лице, — кивнул Шепфа.
Крылья Авалона опали, заставляя его без сил осесть на стоящий рядом стул. Прекрасно понимая, для чего Самаэль сейчас это четко обозначил. Лишая его - его тайного оружия, которое он вырастил и подготовил. Которое, помнится, было его дочерью.
— На этом все. Приятного дня. Рад был повидаться, Шепфа.