Но вот так совпасть с человеком, которого видишь впервые в жизни… даже не его, его чара. И понимать, насколько он тебе близок, даже если физически вы на разных концах земли, разных рас, разного воспитания. Холера. Неужели так может быть?
Чтобы слегка охладить голову, я задумалась, а вдруг это дедка ста лет. Или толстяк с одышкой и пивным брюхом… Не помогло. В игре эти ботва и чешуя не имели ровно никакого значения. Только поступки и слова.
— Меллон! Куда-а?!
— Осел!
Такой же лесовей, как и Манул — остроухий и тощий, но, похоже, специализирующийся не по лечению, а по бою, вздумал поискать себе персональной славы и чести. И вляпался, сагрив на попу серьезных бойцов из угловой башни. Приняв форму полосатого черно-белого медведя, Меллон попытался отбиваться когтистыми лапами, но против ботов оказался хлипок. Бросать таран и кидаться ему на помощь было поздно, а к тому же глупо.
— Мир праху несчастного идиота! — озвучил общую мысль Омегад и потянул, было, шлем с головы. Но получил по руке и опомнился. Отпрыгнув от летящей сверху магической молнии, вернулся в «избушку» тарана. Все это я увидела краем глаза, невольно обернувшись на хриплые вопли, лязг и шипение огня.
— Магов снимите!
И тут же лучники забросали стрелами выступ над воротами, а следом прилетел и взорвался большой огненный шар. Показалось, меня опахнуло горячим ветром. Чтобы усидеть на корточках, пришлось упереться в землю руками.
— Ворота тридцать процентов… — считал командир. — Пятнадцать… Десять!.. В пролом все сразу направо! К знаменам не бежать!!..
— И здесь знамена, — вздохнула я, обшаривая поле глазами. Пусто.
Манул кивнул на павшие ворота внутренней цитадели: двигаем туда. Все наши были уже внутри, даже первая пятерка, преодолевшая стену с тыла по приставным лестницам. Похоже, они ловко выбрали местечко между башнями, так что под руку ботам не попались и все были живы, только двоих ранили.
Внутри цитадели было темно, но время от времени мелькали разноцветные вспышки да что-то тяжело ухало, ревело, щелкало: похоже, бойцам опять помогали артиллерией. Лязгали клинки друг по другу и по броне, гремели, принимая удар на себя, щиты. Больше всего на свете мне хотелось сейчас ввязаться в битву, в первых рядах прорваться к вражескому знамени, бросить под ноги и минут пять топтаться на нем, пока сервер не признает Алую цитадель нашей. Ну или как тут еще положено обращаться со вражеским знаменем? Если долго под ним прыгать — само сгорит?
Но мы с лесовеем честно караулили браму. И не зря.
Через разбитые ворота на замковый двор с разлету прискакали двое — ветровей с ярко-синими крыльями и мелкая девица на вороной кобыле, с ног до головы одетая в черное. Доспех кожаный, без железа, в руках два клинка-полумесяца, лицо закрыто черным платком по глаза. Это я разглядела, пока она, спрыгнув с кобылы, неслась по дорожке с явным намерением напасть на наших с тыла. Причем, на два корпуса опередила вальяжного крылатого. На том доспех был полный, «белый», в таком в реале пешком не хаживали. Ну и цвайхандер — едва ли не копия моего собственного. Интересно, на красной стороне тоже есть свой «Пьяный мишка», где за чупакабр говорящие мечи раздают? Надо сгенерить перса и в Алогорье поиграть.
И, предоставив Манулу разбираться с вороной красоткой, я занялась крылатым «танком».
Это было… тяжело. Мало того, что у парня оказались великолепная координация и изрядная скорость, так он еще на уровень-другой превосходил меня. А то и больше. Потому что не брался почти совсем. Удары проходили, броню мяли, но добраться до сердцевины этой брони у меня никак не получалось, несмотря на все использованные приемы. Пожалуй, я и погибла бы почти сразу, если бы не баффы укрепленного лагеря. Отметив, что Финисту с меня причитается, я крутанулась, эффектно срезав крылатому перья со шлема. Он глухо выбранился в забрало и насел, пытаясь прижать меня к стене. Но тут, похоже, наш отряд управился с вражескими флагами, потому что прямо из воздуха у двери возникли четыре бота в синих табарах с цаплями и без раздумий напали на моего врага. Парни они были тупые, но серьезные, с большим количеством хитов, компенсирующим недостаток интеллекта, и у меня даже нашлась минутка бросить взгляд на Манула. Ему тоже приходилось несладко: девица в черном игралась с ним, как кошка с мышкой, возникая то там, то здесь; то ныряя в невидимость, то появляясь в неожиданном месте. И по щеке, и по рукам лесовея бежала кровь. А котом он не становился, чтобы была возможность подлечивать себя и меня. С полувзгляда оценив ситуацию, я не стала применять приемы, не стала красиво прыгать и широко замахиваться, просто воткнула двуручник девице в спину. Да, не по-рыцарски, да, неизящно, но стыдно мне не было. Девица икнула и упала, стоило мне выдернуть меч. Тут же сверху обрушилась горсть кленовых листьев, едва не запорошив все поле зрения. И мелькнула яркая табличка «князеубийца». Потом надо глянуть, что это за ачива и какие бонусы дает. Я повернулась к синекрылому, которого пытались пошинковать дружественные неписи. Увидев, что напарница пала, он стал отступать к воротам, повернулся, вскочил на коня и бросился наутек. Я устало присела на крылечко, глядя, как тело княгини расплывается туманом с искорками. Рядом со мной члены рейда таскали доски и бревна, заделывая брешь в воротах. Руки у меня все еще тряслись, и принимать участие в строительных работах не хотелось.
Внезапно меня накрыла тень, и я, не вставая, отползла на солнце.
— Новичкам везет, — сказал Финист, глядя сверху вниз.
— Ага.
Спорить и доказывать обратное было лениво. Ведь и правда повезло. И зверь на ловца, и ачивка, и еще горсть кленовых листьев, досыпавшаяся сейчас — когда крепость была отремонтирована и окончательно признана нашей.
— Я мечтал Готу только за усы подергать, любимую крепость отобрать. А ты взяла и ее убила, — хмыкнул командир. Я вздохнула.