— Станем лагерем, — сказал лесовей сурово. При всей его хилерской мягкости характер был кремень. — Мне ману надо восстановить, а Боудикке — выспаться.
— Тогда я поохочусь, — весело объявила Робин.
— А я готовить умею, — торжественно сообщил Анаид. — Вы меня не гоните, ребята, ок? А то магу одному тяжко.
Робин постучала себя по лбу:
— Выдумал он! С чего нам тебя гнать?
— Нам по дороге в Синеградье любая помощь пригодится, — взвешенно поддержал Манул.
А я заснула и не слышала, что они там еще обсуждали и решали. У раненых свои преимущества.
Но табличка маячила на краю зрения, мешая мне нормально отдыхать. Так, что это там?
Плавание — +2.
Ого, оказывается, и это у них загнано в пассивные умения?
Почему я тогда не исполнила роль топора? Хотя… рыцарю положено владеть всеми видами оружия, волочи… ухаживать за прекрасной дамой, ездить верхом, сочинять стихи и… что там еще? Играть в шахматы!
Я заорала мысленно: «Нет, только не это! На шашки еще, пожалуй, соглашусь»…
***
Сашка ждал моего пробуждения, как и обещал.
— Ну вот, всё опять в порядке с твоими органами, все на месте. Я держал руку на пульсе, то есть, на саркофаге.
— Не знаю — не знаю, — хмыкнула я ехидно. — В зеркало не смотрела. А вдруг я уже не я?
Дежурная медсестричка фыркнула.
— У нас органы не воруют. Только вон Сан Михалыч — сердца.
Друг гневно сощурился на нее.
Он дождался, пока я приму душ и переоденусь и увел в тот же внутренний дворик с кафе на пару столиков. Усадил под старой липой. Принес неизменный кофе в плотных бумажных стаканчиках.
— Как на этот раз впечатления?
— Впечатляющие.
Я потянула кофе и зашипела, обжегшись. Сашка принес еще стакан — ледяной воды.
— Совсем не чувствую себя бетой.
— Тебе табличка о неполадках не выскакивала?
— Не-а.
— Вот и ладненько. Не зря мы сутками техническую сторону чистили и вылизывали. А теперь давай о главном. Как оно тебе?
Я поболтала кофе, чтобы остывал скорей. Отхлебнула осторожно.
— Ну, чтобы не обидеть… Обыкновенно. Стандартный набор мери-сьюшной фэнтези под другими названиями.
— Ну-у, — возразил друг, — отличия-то есть. В фэнтезях меня жутко бесят ничем не обоснованные способности супергероя, автор-то делает его таким или на потребу толпы, или собственных комплексов и проблем. Вот и выходит мери-сья обыкновенная…
— Труна повапленая…
Сашка кивнул.
— И такой же прыщавый ботан-читака тащится. А нормальному читателю сей картон не прожевать. А в играх тот же самый набор не раздражает. А почему? — он ухмыльнулся. — А потому что чтобы стать супергероем, надо пахать и пахать. Можно сразу назваться темным властелином и королем, но признают ли это, только от тебя зависит.
— Если игра превратится в работу, я сбегу, — пробурчала я. — Оно мне надо?
— А многим нравится. Ты же не будешь возражать, что игра меняет людей? Что они могут в себя поверить?
— Ну-у… Под гипнозом можно внушить человеку, что он Репин, он даже станет рисовать, но не станет гением.
— Это не гипноз.
— Гораздо мягче, да, — я посмотрела на плывущее над двориком облако. — Но в игре можно разрешить проблему, просто дав мерзавцу по голове. Не перейдет ли в реал такое простое решение?
— Простых решений не бывает, — отхлебнув кофе, провозгласил Сашка.
— И еще один соблазн, — вела свое я. — Навсегда в игре остаться. Вот смотри, — я махнула рукой на пышный куст бузины, — слякоть, сыро, холодно… А в игре вечная почти осень… всеобщее уважение, нет моральных и материальных проблем. Или они решаются намного проще…
— Всегда есть какой-то процент эскапистов, — друг по ошибке выпил воду вместо кофе и с укоризной глянул на меня. — И все-таки игра лучше, чем пьянство или наркотики.
— Ага. Иногда думаю, загнать бы в нее политиков или военных, и пусть между собою режутся…
Сашка вздохнул.
— Так ты пойдешь еще играть или все совсем плохо?
— Пойду, куда ж я денусь… Мне интересно, что там за столица.
А до столицы было еще идти и идти. И местность из идиллической становилась все более пустынной. Скалы, обведенные алым закатом, волны песка, длинные тени, спотыкучие ямы, колючки… Робин вовремя заметила и пристрелила скорпиона размером со свинью. Вот гадость-то! А еще чисто психологически хотелось пить. Где ты, водопад?
Хорошо еще, что Анаид, получив опыт за свою робинзонаду, научился призывать водяного элементаля. Выглядело это забавно. Коротышка сперва отплясывал танец с посохом вместо партнера, потом задирал голову, стукал посохом в землю и неразборчиво орал заклинание. Кустились тучи, бамкал гром, из посоха била струя воды и превращалась в ходячий фонтан с намеком на гуманоидность. Мы набирали баклажки и медленно, с наслаждением обсыхали до очередного призыва. Элементаль-призывник через какое-то время распадался на брызги и радуги, Анаид еще успевал проехаться на нем верхом.
— И как оно? — задирая голову, интересовалась я.
— Мне бы клеенки, — басом отзывался маг. — А то штаны на заду скоро сопреют от сырости. Да и вид неприличный.
И смеялся. У него вообще оказался легкий спокойный характер, и Анаид вписался в компанию так, что скоро мы уже не представляли, как обходились до него. Вот только заклинания готовились долго. Впрочем, с повышением уровня процесс должен был ускориться.
Глава 5
Все на свете когда-нибудь кончается, даже пустыни. И мы через два дня похода наконец вышли к границе обитаемых земель.
То есть, не то чтобы обитаемых, но окультуренных. Вдоль мощеной дороги на сколько хватало глаз тянулись кукурузные и пшеничные поля, просто радующие изобильным урожаем. Любой фермер обзавидовался бы и размерам, и плодоносности высаженных культур. Вот только крестьян на полях не было. Одни чучела да пролетающие птицы, на которых охотился Руша Робин. Птицы были несъедобны, дали только материал алхимику. Зато кукурузы мы наварили — с появлением Анаида проблемы с разведением огня отпали. И лопали за обе щеки.