– Не говорите глупостей, Клинт. Я очень рада, что вы согласились сопровождать меня, хотя и уверена, что предпочли бы пойти с дамой по собственному выбору.
Клинт взял Алексу за руку и повел к двери.
– Да я не жалуюсь. – Вспомнив внезапно о подарке, он остановился, покопался в кармане, вытащил коробку; и подал Алексе. – Чуть не забыл. Кин просил передать тебе это перед тем, как поедем на бал.
Он открыл коробку, поднял и поболтал на пальце прямо перед ее носом бриллиантовое колье. Алекса задохнулась от изумления.
– Мне? Но почему, зачем?
– Это тебе надо спросить у него, – ответил Клинт, пожав плечами. – Я говорил ему, что только старухи нуждаются в блестящих побрякушках, чтобы привлечь к себе внимание. Но ты… – его темные глаза пробежали по ее стройной фигуре, не упуская ни одной детали, – ты затмишь даже самые яркие камни.
Алекса легко поцеловала его в губы и одарила улыбкой.
– Вы настоящее сокровище, Клинт. Как жаль, что мы с вами провели столько времени, стараясь ненавидеть друг друга.
– Ага, – согласился он, застегивая сверкающую драгоценность у нее на шее. – Думаю, нам надо наверстать упущенное время.
В компании Клинта невеселое настроение Алексы несколько улучшилось. Он был мастерским рассказчиком и развлекал ее событиями из прошлого Кина, добавляя живые детали о его жизни с отцом и мачехой, а потом и с осейджами. К тому времени, когда экипаж подкатил к особняку Родано, Алекса полностью воспрянула духом.
Она без труда выдавила улыбку, когда Чанлер поклонился и поцеловал ей руку. Но критического взгляда Джессики она избегала. Алексе хотелось бы, чтобы Джессика выглядела менее очаровательно в своем золотистом платье, но это было невозможно. Ее соперница в битве за сердце Кина напоминала царственную особу – наряд и черты лица ее были безупречны, а манера держать себя – слегка надменна.
– О, милая, сегодня вечером вы просто пленительны, – проговорил Чанлер, подчеркнуто внимательно оглядывая фигуру Алексы.
Его внезапно охватило какое-то странное ощущение. Впервые в жизни он по-настоящему завидовал Кину. Его возбуждала темная, знойная красота Алексы. Уж не начинает ли постепенно проходить его одержимость Джессикой? Чанлер начал отчаянно, неистово цепляться за жену, когда узнал, что Кин испытывает к ней интерес. Теперь ему неожиданно пришло в голову, что игру могут вести обе стороны. Когда ему удалось наконец оторвать глаза от Алексы, он обнаружил, что Кина с ней нет. Это немного озадачило и обеспокоило его. Уж не заподозрил ли Кин чего о делах на шхуне?
– А где же мой дорогой братец?
– О, он скоро приедет, – заверила его Алекса.
– Тогда, полагаю, это моя обязанность – представить вас нашим друзьям и знакомым. – Чанлер приобнял ее за осиную талию и повел в сторону. – Должен сказать, я нахожу это приятной обязанностью, – тихо проговорил он, притягивая ее к себе и буквально пожирая глазами обольстительные выпуклости грудей, столь соблазнительно выставленные напоказ. – М-м, в высшей степени приятной.
Алекса немного отодвинулась, ощущая странное удушье от такой близости к деверю. Она заметила, что обычно бледная Джессика покраснела как маков цвет. Ну и жадная баба, просто собственница какая-то, подумала Алекса. Ей мало преданности Кина, так пусть еще и муж пляшет под ее дудку. Это заставило Алексу задуматься, сколько же у Джессики любовников – целая вереница или она ограничивает свои интересы только Кином и Чанлером? Она не знала, что и думать о миссис Родано. Порой Джессика казалась искренней. Когда она смотрела на Кина, ее глаза просто взывали к нему. Но она так же смотрела на Чанлера. Наконец Алекса просто отбросила эти беспорядочные, тревожные мысли. После сегодняшней ночи она не будет беспокоиться ни об одном из них. Она вернется в долину Уобаш и начнет новую жизнь.
Чанлер обошел зал, знакомя Алексу со своими гостями, потом вывел ее к танцующим и крепко прижал к себе. Алекса откинулась назад, насколько позволяло тесное кольцо его рук, чувствуя себя в этих жарких объятиях задушенной и крайне смущенной. Мысль подыграть Чанлеру, чтобы заставить Джессику ревновать, могла раньше показаться ей весьма привлекательной, но сейчас Алекса была уже далека от всех этих игр.
Чанлер удивленно приподнял одну бровь и вопросительно посмотрел на нее, разочарованный, что она не растаяла в его объятиях.
– Что-то не так, милая? – Его жаркое дыхание коснулось ее щеки, и он снова прижал Алексу к себе. – Если вас что-то огорчает, я сделаю все, что в моих силах, чтобы поправить это.
– Да, это вы меня огорчаете, – выпалила вдруг Алекса, наклонила голову и посмотрела ему прямо в глаза. – Я не намереваюсь играть с другими мужчинами, пока ношу это обручальное кольцо.
Если Чанлер планировал сделать ее своим орудием мщения, то лучше прояснить ситуацию сразу – Алекса не желает иметь с этим ничего общего. Кин может грешить против своего сводного брата, но отвечать тем же не значит поступать правильно. Однажды она сказала, что будет искать забвения и удовольствия с другими мужчинами. Однако стоило Чанлеру только прикоснуться к ней, как она поняла – это была пустая угроза. Да, мистер Родано был шикарным и чрезвычайно привлекательным мужчиной, но Кин Родон был единственным, кто сумел разжечь в ней огонь страсти. С губ Чанлера сорвался удивленный смешок.
– Так вы все-таки влюблены в этого моего легкомысленного братца. Должен признаться, я подозревал, что вы охотились за его состоянием. – Он нахмурился и посмотрел прямо ей в лицо. – Я обижен, милая. Что в нем такого привлекательного для женщин, что они липнут к нему как мухи к меду? Что это – его дикарская натура или мастерство в постели?
Бесцеремонное заявление Чанлера настолько потрясло Алексу, что она наступила ему на ногу. Хотя он в общем-то не намеревался оскорбить ее и не ехидничал, а искренне хотел понять, чем Кин обольщает женщин.
– Это мое остроумие и колдовское обаяние, – ответил за нее Кин, неожиданно появившись рядом. – И еще некоторые другие таланты, которые являются личными вопросами между мужем и женой. Можно мне? – Не дожидаясь разрешения брата, Кин подхватил Алексу в объятия и увлек в танце.
Они закружились, оставив Чанлера недовольно смотреть им вслед. Алекса благодарно улыбнулась мужу.
– Ты снова спас меня… как раз вовремя.
Его бархатный темно-бордовый пиджак и белая рубашка подчеркивали красоту загорелого лица и черных волос. Как же он удивительно привлекателен, подумала она со смесью благоговения и обиды. Алекса тут же решила, что найдет себе менее привлекательного второго мужа. Нечего проводить большую часть времени в тревоге, как бы другая женщина в долине Уобаш не украла его.
– А что бы ты сказала Чанлеру, если бы я не появился вовремя и не ответил за тебя? – спросил Кин, притягивая ее ближе к себе и не встречая заметного сопротивления.
Озорная улыбка заиграла на ярких губах, серебристые глаза засверкали. Алекса посмотрела мужу прямо в глаза.
– О, лично меня больше всего привлекает твое неисчерпаемое богатство. И еще необъяснимая способность появляться тогда, когда ты больше всего нужен, – усмехнулась она.
Алекса старалась, как могла, сохранять приветливый вид. Кин не должен догадаться, что она вянет, как хрупкий цветок после неожиданных заморозков, оттого что он не отвечает на ее любовь.
Кин посмотрел на нее насмешливо-озабоченно.
– Ты можешь вывести человека из себя своей непоследовательностью, Алекса. Однажды, не так давно, ночью ты призналась, что любишь меня, а теперь заявляешь, что интересуешься в основном моим состоянием. Неужели я так никогда и не узнаю, что ты ко мне испытываешь? Что нужно, чтобы вырвать у тебя правдивый ответ?
Взгляд его стал более настойчивым, и Алекса поникла в его объятиях. Она чувствовала быстрое биение его сердца. Ей нечем было дышать, она вся горела и внутри, и снаружи от его жаркого прикосновения. От его запаха, такого знакомого и любимого. Она готова была поклясться, что кто-то вдруг пригасил свет и оставил весь остальной мир в полумраке. Только Кин стоял посреди площадки. Даже музыка затихла, заглушённая ударами ее сердца. Глаза его сияли, как синие огоньки. Чувственные губы приоткрылись, будто он собирался поцеловать ее прямо сейчас. И он тоже, казалось, позабыл обо всем, что их окружало. Алекса уже готова была уступить без малейшего возражения, тело ее томилось и жаждало его близости, а губы подрагивали, вспоминая острое ощущение его удивительных поцелуев. Кин уже готов был припасть к ее губам, но внезапно напрягся и отстранился. Хитрая улыбка заиграла на его губах.