то! Ты - не мой прежний папа! Скажи мне, что с тобой? Папа и сам не знал толком, что с ним происходит. - В последнее время я очень быстро устаю, - сказал он, - словно кто-то выкачивает из меня жизненные силы. - Кто? Алина напрасно ждала ответа: папа не скажет ей всей правды, он не захочет расстраивать свою дочь. «Это потому, что он до сих пор считает меня маленькой! - сердилась она. - Поделился бы и самому легче стало». - Обними меня, пожалуйста, - попросила девочка, приподнимаясь от подушки. Папа присел на край кровати и заключил в объятия Алину. Несмотря на то, что он большой и сильный, девочка ощущала, как он слаб. - Не бросай меня никогда! - девочка обняла папу со всей силы, стараясь удержать его. - Я так тебя люблю! - И я тебя люблю... В его словах было столько грусти, а голос звучал так глухо, что, казалось, он не рядом с Алиной, а где-то далеко-далеко: за углом, за поворотом, за пределами видимости. Папа провел своей большой ладонью по ее волосам и поцеловал в лоб: - Доброй ночи, радость моя! Он выключил свет и ушел из комнаты. Но Алина не услышала его шагов по коридору. ДИАГНОЗ МИХАЭЛЯ Ночь и в самом деле обещала быть доброй. Точнее - продуктивной. Сегодня у Михаэля и Алины много дел: сходить к Главному Часовщику за новыми часами, выполнить целых восемь заказов, а напоследок сделать давно запланированную уборку. Мандарин, как обычно, не отступал от девочки ни на шаг. Он не столько помогал, сколько создавал атмосферу уюта и покоя: тут мяукнет, там потрется мягкой шубкой о ногу или запрыгнет на руки. На обратной дороге, когда они, груженые, возвращались домой, Михаэль почувствовал себя плохо. Он присел на камень и приложил руку к груди. - Что с вами? - поспешила на помощь девочка. - Сердце барахлит. Сейчас отдохну и дальше пойдем. Теперь Алина в одной руке несла мешок с часами, а второй помогала идти Михаэлю, придерживая его. Лавочник сидел в своем уютном кресле и пил чай. - Сегодня я сама все делать буду, - сказала Алина и взялась за лекарства. Она знала все рецепты Михаэля, потому что сама составляла для него таблицы и писала инструкции. Вот уже готовой горкой стоят приготовленные лекарства, а девочка хлопочет около любимого лавочника. - Вам легче? - Немного, - негромко отвечает тот. - Надо посмотреть ваши часы, вдруг там времени мало осталось? - Надо, - равнодушно ответил Михаэль. - Где они? Вместо ответа лавочник поднял вверх палец. - Вы не забрали у Главного Часовщика свои часы? - Зачем? - Ну как же! - возмутилась девочка. - Всем помогаете, а себя забыли? Это надо исправить! Она в минуту собралась, записала на листочке данные Михаэля и убежала. Не так-то просто найти в бесконечных рядах нужные часы. Когда девочка взяла их в руки, ей показалось, что часы почти ничего не весят - такие они были легкие. - Времени почти не осталось! - вскрикнула она. В лавку она возвращалась бегом и всю дорогу шептала себе под нос: - Только бы успеть! Только бы успеть! Михаэль сидел в том же кресле, только лицо его было пепельно-серым, а глаза мутными. - Вам надо приготовить лекарство для себя, - твердо сказала она и поставила перед ним его часы. - Видите? В них почти не осталось времени! Лавочник слабой рукой взял часы, повертел их, осматривая со всех сторон, потрогал завод. Свободного хода не было, заводить часы больше некуда. - Пришел мой час, - признался он. - Нет! Если вы не хотите помочь себе, я сделаю это. Я приготовлю для вас лекарство. - Присядь, - попросил он и начал свой рассказ. - Я с самого рождения живу в этом городе и знаю всех или почти всех его жителей. Для моей работы меня особо интересовали преступники всех мастей: воры, мошенники, убийцы. Вон их часы стоят по правую сторону полки. Я знаю много никчемных людей: пьяницы, бездельники, шулера. Они наводнили наш мир и мешают жить честным людям. Их часы стоят по левую сторону. Именно в рядах этаких человекоподобных существ я черпал время, которое потом раздавал нужным людям. - Поняла! - Алина кинулась к полке и выбрала три жертвы. - Вот, - выставила перед больным. Он оживился и взял в руки первые часы. - Этому мужчине почти пятьдесят лет. Он лодырь и лежебока. За всю свою жизнь никому не сделал добра. Мало того, что сидит на шее родителей, так еще и гоняет их, издевается. Третьего дня вообще выгнал их из дома и заставил ночевать под открытым небом за то, что ему плохой обед подали! - Вот и накажем его! - обрадовалась Алина. - Но старики все равно любят его, даже такого, - отставил часы в сторону лавочник. - А этот? - Этот всю жизнь ворует. Рыскает по нашему городку темными ночами и все, что плохо лежит, в дом свой тянет. Сколько горя от него! Я точно знаю, это он украл у бедной женщины последние копейки, и ей нечем было кормить своего маленького ребенка. - Что стало с малышом? - Умер от голода! - Так давайте возьмем время у него! - Можно было бы... но у него тоже есть жена, и тоже есть дети, - и эти часы отставил Михаэль в сторону. - Уж этот точно плохой! - протянула Алина третьи часы. - Да, плохой, - признал лавочник. - Убийца, сидит в тюрьме и ждет своей казни. - Вон сколько у него в часах времени! Тяжелые! - А если время у него заражено его плохим характером? Если через его время и мне передается склонность к убийству? - На вас не угодишь, - топнула ножкой Алина. - Я подумаю, - закрыл глаза Михаэль. - Пока вы думаете, ваше время полностью закончится! На столе стояли слабо тикающие часы Михаэля и три потенциальных жертвы. Он смотрел на них и решал непростую задачу: - У кого взять? - Кого наказать? - За чей счет продлить свою жизнь? Алина не могла дольше находиться в лавке, ей нужно было идти домой. - Пообещайте мне, что вы пополните свои часы! - попросила она. - Обещаю, - не очень уверенно сказал Михаэль. УЧИТЕЛЬ На следующий день Алина не шла, она бежала в лавку Михаэля. В голове ее крутился один вопрос: - Добавил он себе время или нет? Дойдя до дверей, девочка остановилась в нерешительности. Она словно готовила себя к худшему, но в ее маленьком добром сердце все-таки таилась частичка надежды. Алина открыла дверь, - приветливо звякнул колокольчик, - и шагнула вперед. Михаэль все так же сидел в своем потрепанном кресле. Глаза его были прикрыты, руки скрещены на животе, казалось, со вчерашнего вечера он не сдвинулся ни на сантиметр. Часы его больше не тикали, они сморщились и осунулись. Алина все поняла. И, хоть она и была крепкой девочкой, на глаза ее навернулись слезы. - Я так и знала, - всхлипнула она. Ну конечно, Михаэль, тот самый Михаэль, который всю свою жизнь помогал людям, не посмел взять чужого времени для себя. Ни щепотки, ни минутки. - Старый друг, - погладила она его по волосам, - ты был слишком честен. Сколько слез прольется за упокой твоей души. Начались привычные хлопоты. После того, как Михаэлю отдали последний долг, Алина вернулась в лавку. И только сейчас она заметила письмо. «Девочка моя, я завещаю тебе все, что у меня есть. Если тебе хватит сил и широты твоего сердца, продолжи мое дело. А я буду смотреть на тебя сверху и радоваться вместе с тобой. P.S. Прими мой последний подарок тебе. На третьей полке в зеленой коробочке.» Алина бросилась в сарай. На указанной полке стояла повязанная ленточкой коробка. Девочка открыла ее. - Часы! Это были часы ее папы, а в них совсем на дне остатки отпущенного времени жизни. - Спасибо! - прошептала Алина и прижала к груди подарок Михаэля. Девочка кинулась к полкам. Вскоре папины часы стояли в окружении десятка чужих часов, которые приготовила Алина для своего папы. Только вот у кого взять нужное ему время? Алина сидит и смотрит на часы папы, которым нужна помощь, и на часы плохих людей, от которых она может отнять, чтобы спасти папу. - Кто я? - спрашивает себя Алина. - Главный Часовщик? - Нет! - отвечает сама себе. - Или я - Михаэль? - Нет, я - не Михаэль. - Кто дал мне право определять - полезен или вреден тот или иной человек? - Кто я такая, чтобы вот так запросто распоряжаться временем других людей? Она по много раз перебирала каждые из отобранных жертв, взвешивала все «за» и «против». Правда, так ни на одних и не остановилась. - Времени, конечно, мало, но пара дней на раздумья у меня есть. Я постараюсь что-нибудь придумать, - успокоила себя Алина. СЕРДЦЕ ДОЧЕРИ Алина собралась в школу. Папа даже не спустился вниз, чтобы проводить дочку. Она сама поднялась в его спальню и пожелала доброго утра. - Не сильно-то оно доброе, - думала она, шагая по дорожке. Крупные хлопья первого снега аккуратно ложились на землю. Ее всегда завораживали пушистые снежинки. Алина шагала по хрустящей под ногами дорожке и искала ответ на главный вопрос - как помочь папе? - Где выход? Где? - она словно спрашивала у снежинок, но они не отвечали. Ее не покидали мысли о том, с кем она будет жить, если папа уйдет, ведь в его часах времени осталось на день или другой, а она никак не может решить - у кого взять время для продолжения его жизни? - Зачем мне такая жизнь без любимых и дорогих людей? Мама ушла, а теперь вот и папа собрался в дальнюю дорогу. Она заплакала и сквозь слезы услышала. - Ангел мой, с днем рождения тебя! У нее же сегодня день рождения! Она завертела головой, выискивая маму - ведь это ее голос услышала она! Алина стояла посреди леса, усыпанного чистым пушистым снегом. - Папа болеет, - сказала девочка. - Я знаю. - Я могу спасти его, но никак не решусь. Мама, - обратилась она к самой главной своей советчице, - что бы сделала ради него ты? - Ради него... ради вас я жизни своей не пожалела. - Точно! - воскликнула Алина. - Как же мне раньше это в голову не приходило! Девочка побежал