— Лучше помолчи, — угрожающе процедил он сквозь зубы и, не выпуская ее плеча из цепких пальцев, замахал приближавшемуся такси. — Мы решим это в более спокойной обстановке, без того, чтобы весь Бостон был в курсе наших дел!
"Более спокойная обстановка" означала роскошный дом в тихом городском районе, где он жил с Мейбл. Ехали молча. Такси остановилось у подъезда, обвитого плющом.
Пропустив Айрис вперед, хозяин с грохотом захлопнул за собой дверь. Звук его шагов по мраморному полу зловещим эхом отдавался в просторном холле.
— Ну, а теперь, — выдохнул Дэвид, — тебе придется объяснить, как называется то, что ты путаешься с этим... безмозглым бунтарем!
— Я с ним не путаюсь! И он, вовсе не безмозглый! — бросилась женщина на защиту бывшего начальника.
— Об этом можно поспорить! — Стронг едва не кричал; над краем белоснежного воротничка пульсировала голубая жилка. — Что-то слишком горячо ты его защищаешь! Может, объяснишь почему? — Он все же заставил себя успокоиться. — Не потому ли, что ваши отношения выходили далеко за рамки профессиональных? Разве не поэтому ты целовала его?
— Я же сказала тебе! Не я целовала. Это он целовал меня!
— Какая разница? — невесело хмыкнул Дэвид. — Я тоже уже сказал тебе: главное, что тебе это нравилось.
— Да, так и есть! Очень нравилось! — запальчиво выкрикнула Айрис, видя, что он не желает слушать никаких доводов. — А почему бы и нет? Я не твоя собственность! — Они вошли в элегантно обставленную гостиную. — Я имею право целовать любого, кто мне нравится! Кого захочу, когда захочу и где захочу!
— Нет! Пока ты носишь моего ребенка, у тебя нет такого права! — раздраженно произнес Дэвид. — Вот если бы ты не была беременна, тогда другое дело!
Значит, только это его и беспокоило... На какое-то мгновение Айрис показалось, что он действительно приревновал ее, и у женщины появилась надежда, что Дэвид испытывает к ней хотя бы каплю доброго чувства. Но ничего этого не было. Его лицо выглядело таким же холодным, как гостиная дома. Обведя комнату рассеянным взглядом, Айрис машинально отметила, что в ней не осталось и следа пребывания Мейбл. Разве что современная мебель и обои. Впечатление было такое, что Стронг намеренно убрал все, что могло напоминать о жене. Пальцы Айрис впились в мраморную каминную полку. Она никогда не сможет выйти за Дэвида, несмотря на всю его настойчивость. Потому что не хочет быть бледной копией Мейбл.
— Так, значит, ты думаешь только о ребенке? — Их взгляды встретились, и Айрис с трудом сдержала слезы. Она боялась не выдержать борьбы с самой собой и согласиться на его предложение. И вдруг обнаружила, что выход есть. Его только что подсказал сам Дэвид. Конечно, с ее стороны это будет жестоко, но что же делать!
— Итак, тебя интересует только ребенок. Но какого черта ты решил, что он именно твой?
На секунду высокий смуглый лоб Дэвида прорезала морщина, но уже в следующее мгновение он коротко и хрипло рассмеялся.
— Перестань, Айрис! Мы оба знаем, что я был у тебя первым. Так что можешь обойтись без этих женских штучек. Меня не проведешь. И этот непотребный тон... — Он не выносил, когда женщины выражались вульгарно. — Ты была невинной. — Казалось, это воспоминание доставляло ему особое удовольствие.
— Да... — Безнадежная любовь подстегивала ее. — Но на следующее утро уже не была! — заявила Айрис дрожащим от волнения голосом и наткнулась на жесткий вопрошающий взгляд.
— К чему ты клонишь? — почему-то шепотом спросил Дэвид. Его лицо окаменело и стало пепельно-серым.
Женщина проглотила комок. Она ненавидела себя, но отступать не собиралась. Теперь надо было держаться своего и не только ради собственной гордыни. Так будет лучше для всех.
— Ты медленно соображаешь, Дэвид. К чему было сдерживаться после такого чудесного начала? Вы с Мейбл хотели ребенка, а мне были позарез нужны деньги. Но два шанса забеременеть — это гораздо больше, чем один. — Она почувствовала, что заходит слишком далеко, но ведь он сам обвинял ее в неразборчивости...
Дэвид сжал кулаки, и Айрис испуганно вскрикнула. В глазах его горела бешеная ярость.
— Маленькая шлюха! — Хлесткие как удар пощечины слова дали понять, что она перешла всякие границы.
— Я, не шлюха! — в отчаянии закричала оскорбленная женщина, хотя сама создала эту ситуацию. Глаза Дэвида были полны ненависти и презрения, и она не могла этого вынести; ей стало страшно, как никогда в жизни. — Неправда! Все, что я сказала, неправда! Пожалуйста, Дэвид, ты делаешь мне больно... Клянусь, я тебе солгала?