Они играли.
Играли так долго, что само понятие “времени” стало бесполезным, чтобы определить границы этого срока.
А затем уродец исчез.
Он упал внутрь озера из тьмы. И все, что о нем напоминало — разбитой Ронг’Жа. Его база прогнила, струны порвались, колки выпали, а плашки аккордов облупились и потрескались.
— Прости, — прошептал Хаджар.
Он прыгнул внутрь озера из тьмы. В самую его глубь.
В самую глубь собственной души. В её выжженную отсутствием мечты черноту. Каждое движение Хаджара опаляло его.
Оно отнимало у него силы. Оно отнимало у него ноги, заменяя их на деревянный костыли. Отнимало красоту лица, делая его уродливым и страшным.
Вытягивало силу из мышц.
Стирало смуглость с кожи, оставляя после себя жуткие, зловонные язвы и струпья.
Оно отнимало у него сверкающую броню, оставляя лишь старый, видавший виды плащ с капюшоном.
И там, в глубине выжженной души, он увидел маленький, синий огонек.
Он обнял его, прижал к себе и прошептал:
— Прости.
Уродец, спрятавшийся под плащом, прижимал к себе маленького, синего птенца Кецаль. Символ свободы.
Хаджар прижимал к себе собственную мечту.
— Не бойся, — услышал он голос. Свой собственный. — Я всегда буду с тобой. Я — твоя сила. Ты — моя сила.
Птенец расправил крылья. Огромная птица, обняв Хаджара крыльями-покровами, разбивая оковы озера черной смолы, взлетела куда-то в небесный мрак.
И когда они оба покинули эти загадочные глубины души, то к царствовавшему здесь мраку добавилось маленькое пятнышко синего света.
Свидетельство того, что как бы ни была могущественна тьма, свет никогда не сдаться. Ибо свет бывает не только белым и простым. На самом деле его оттенков так много, что ни одно живое существо не может увидеть и познать всей сложности света.
Когда стих вихрь черной силы, то Орун смог, наконец, разглядеть своего ученика. Хаджар, сидя в позе лотоса по центру гнезда, выглядел как-то… иначе.
И это не было связано с тем, что с его тела пропали все шрамы, что мышцы стали чуть плотнее и крепче, да и сам он казался немного выше и даже красивее, чем прежде.
Нет, просто ученик выглядел более целостным. Будто отыскавшем что-то, что потерял за время своего пути.
Он выглядел Рыцарем Духа.
— Кья, — пронзил небеса клич Стальной Птицы.
— Посмотрим, как ты справишься с этим противником, — усмехнулся Орун. — Мой ученик… Хаджар Дархан, Рыцарь Северного Ветра.
Глава 791
Глава 791
Хаджар открыл глаза и улыбнулся. Давненько он уже не просыпался в окружении белых стен, глядя, при этом, на такой же белый потолок.
И, что происходило еще реже, не просыпался он на мягких, теплых перинах. Которые, более того, были не небрежно брошены на холодную, временами еще мокрую землю, а заботливо уложенные на кровать.
— Лазарет, — Хаджар буквально смаковал это слово. — Тебя сложно с чем-то спутать.
— Не думала, что мы встретимся, потомок Дархана.
Хаджар принял сидячее положение настолько резко, насколько только позволяло опутанное бинтами, еще не выздоровевшее тело.
— Где Азеря?
— Кто?
— Тигрица.
— Её забрал с собой Великий Мечник.
Прямо перед ним сидела женщина средних лет. И, видят Вечерние Звезды, она была красива. Её нежное, зеленоватое платье, несмотря на строгость и простоту, сидело на ней ничуть не хуже изысканнейших нарядов из ателье госпожи Брами.
— Вы ничуть не изменились, — как мог, Хаджар изобразил подобие поклона.
— Адепты редко меняются с возрастом, — тетка Доры, лучшая целительница всего Дарнаса, вела беседу не отрывая глаз от ступки, в которой толкла какие-то травы. — А мы — эльфы, еще реже.
— Да, — Хаджар огляделся. — я слышал, что выживете в десятки раз дольше людей.
В лазарете, помимо него, не было больше никого. Учитывая, что нейросеть уже смогла, каким-то образом, собрать данные и выдать, что с момента покушения прошло лишь полтора дня, то подобная пустынность лекарского крыла вызвала подозрения.
— Мы рождаемся в союзе с лесом, потомок Дархана, и несем в себе крупицу его энергии. И даже такая маленькая песчинка жизненной силы позволяет нам со снисходительностью смотреть на время.
— Красиво звучит?
Эльфийка впервые с начала разговора подняла на него свои нечеловеческие, прекрасные, но фальшивые глаза. Хаджар, на Горе Ненастий, уже видел как по-настоящему выглядят эльфы.
Интересно, а Эйнен знал, каким, в действительности, обликом обладала его возлюбленная? Наверное, учитывая его фиолетовые глаза, видящие больше людских — да.