Хаджар открыл было рот и… закрыл. С удивлением для себя, он обнаружил, что за сотни лет жизни, за все те бесчисленные годы, пока носил бравое прозвище “Безумный Генерал”, он никогда не задумывался над этим.
Когда под его штандартами служили мужчины и женщины, он не то, чтобы не размышлял над тем, от чего они отказались, вступив в ряды армии, но и… Но и о том, что будет их ждать, после того, как служба закончится и они вернуться обратно.
Может потому, что генерал и сам не знал, что ждало его самого. Когда закончится его поход длиной в жизнь. Когда, наконец, падет Яшмовый Трон и будет сожжена Книга Тысячи, что его ждет?
Освободит ли он жену из плена. Будет ли все еще цел их дом в далеком поселке смертных. Наверное, за это время, ветра и леса сделали свое и, так и не поправленная генералом крыша, уже давно обвалилась. Кроты разрыли огород, а кабаны и лоси, по весне, стерли и подрыли забор, после чего бобры растащили дармовые жерди для плотин, затопив опушку.
— Больно, да? — прошептал Арад, положив руку на плечо Хаджару. Тот вздрогнул и отвернулся. — Поэтому мы не берем в походы женщин, южанин. Даже если умрут все мужчины, пока есть еще женщины и матери наших матерей, они смогут рассказать истории. Они вскормят и вспоят наших детей. И если будет жив хоть один старик, когда-то державший в руках меч, он вырастит из них воинов. Строгих и свирепых. Таких, что смогут здесь вырасти. Но, видимо, на юге, все иначе. Ваша жизнь проще и вы не бережете свое будущее. И от того ваши глупцы все лезут и лезут к нам, полагая, что найдет здесь что-то для воплощения своих пустых мечтаний.
Хаджар ничего не сказал. Просто смотрел на лежавший перед ним хлеб. Полчаса назад он и не думал, что, возможно, один такой ломоть простого, ржаного хлеба стоил для местных многих слез, рек пота и стертых в мозоли рук.
— С волхвом и его женой все в порядке, — куда громче добавил старейшина. — Их ранами занимается моя сестра — знахарь нашей деревни. Она умеет говорить с травами и слышать их рассказы. Если на то будет воля Арамы, проводницы к дому праотцев, жена волхва встретит завтрашний рассвет и тогда еще задержится в мире живых. Если же нет…
Шакх до того сжал кулаки, что едва не переломил ложку.
— Можем ли мы что-то сделать, чтобы помощь знахарю? — спросил Хаджар. — Возможно есть что-то, что мы могли бы добыть и…
Генерал замолчал. Он и сам не знал, что именно хотел сказать. Просто… просто не мог молча наблюдать за тем, как судьба, размашистым почерком богов, снова пытается забрать у него хоть немного света и тепла.
Он так устал терять тех, кто доверил свою жизнь в его руки, что…
Хаджар покачал головой.
Все чаще он мысленно возвращался на века назад, обратно к золотым куполам Даанатана. Может быть Эйнен это чувствовал? Знал, что Хаджар может не выдержать погибели второго брата. И именно поэтому отринул свое желание идти по пути развития и увидеть мир, оставшись в столице растить детей и возделывать сад.
Островитянин всегда поражал своей мудростью и… жертвенностью.
— Может и можете, — уклончиво ответил старик. — Для начала, Хаджар Дархан, сын Хавера, скажи мне об истине.
— Какой?
— Каким именно образом вы смогли пересечь границу и оказаться в нашем краю.
Глаза Арада свернули чем-то непреклонным и даже жестким, если не жестоким.
— Через лабиринт, — не стал юлить или лукавить генерал. — Мы прошли через Лабиринт Горшечника.
Все звуки в зале тут же смолкли. Стихли шепотки и смешки. Даже стук ложек о миски затих и затаился где-то среди отсветов каминных теней.
— А что с самим лабиринтом?
— Скорее всего разрушен.
Прозвучало ругательство. Затем еще, и еще, и еще — пока народ не начал вскакивать со столов и кричать в их сторону самые жестокие проклятья.
И этого было достаточно, чтобы Хаджар устало вздохнул.
Проклятые интриги…
Глава 1783
— Достаточно, — ровным тоном произнес Арад, но одновременно с этим ударил посохом о пол.
Крики и проклятья тут же смолкли, а люди вернулись обратно за свои места. И только недобрые, полные злобы и страха, но перед генералом, сверлили троицу.
Старейшина покачал головой и снова обратился к Хаджару.
— Ты сказал истину, сын Хавера, и я благодарю тебя за честность. Но ты даже не знаешь, что именно ты сказал… мне надо подумать, — Арад посмотрел за спину собеседнику и кивнул стоявшим там воинам. — Они отведут вас в дом волхва и его жены. Отдыхайте, набирайтесь сил. Я приду к вам, когда будет дело или слово.