Сердце Дракона. Финал целиком. Цикл завершен
Глава 1901
Хаджар шел по залитым светом звездным тропам, посреди реющей порванным парусом тьмы, ласкающей его лоскутами мрака, напоминающими нежные касания возлюбленной. А может быть он просто шагал по темной тропинке, едва-едва освещенной скудными ночными светилами, изредка выглядывающими из-за степенных облаков, щедро разлитых по небу чернильным мазутом.
Как и всегда — генерал мог выбрать для себя любое из обоснований, и оно оказалось бы верным. Просто потому, что, как и в Стране Бессмертных, здесь, у границы Седьмого Неба, все, что было знакомым и родным для взгляда и разума смертных, не просто подвергалось бесконечным метаморфозам, а и вовсе — не существовало.
Как не мог существовать свет там, где его олицетворение и его суть — Ирмарил, ходил среди равных себе. И так же, как и не могла существовать тьма — мать Ирмарила, ибо и она почивала в своей дворце из черного камня. Как не мог здесь летать ветер, шуметь волны и скрипеть вековые стволы, ибо сам звук тоже имел олицетворение.
Тогда откуда под ногами Хаджара стелилась дорожная пыль, а иногда, из тьмы, выныривали очертания деревьев и верстовых столбов?
Разные мифы и легенды, которые генерал собрал за больше, чем полтысячи лет своих странствий, утверждали разное. В одних говорилось, что несмотря на то, что Седьмое Небо не может быть познано разумом, тот все равно, вопреки невозможно, строит ту реальность, что привычней ему самому.
В других рассказывается о том, что там, где живут боги, они делятся с миром частью самих себя и поэтому на Седьмом Небе есть все то… что там есть. Практически сродни взаимодействию Реки Мира и адептов.
В-третьих… в третьих же рассказчик не советует смертному слишком долго размышлять о том, как устроена обитель богов ибо это самый верный путь к сумасшествию, потому как ни один смертный не может осознать Седьмое Небо.
И все же — раз за разом стопы Хаджара, обутые в простые ботинки, шагали по тропе, ведущей то ли ввысь, то ли куда-то во тьму, а может…
— Вот ты и пришел, Северный Ветер.
Генерал помнил этот голос. Даже несмотря на то, что минули полтысячи лет; не взирая на бесчисленные километры дорог, свившиеся в тугую нить оборванных историй, расставаний, встреч, боли и радости.
Он все еще помнил.
В прошлый раз, когда он пришел сюда, то увидел её в размытом образе, застывшим среди звезд, а теперь…
Теперь дева, одетая в золотое одеяние, поглаживая густую гриву белоснежного, словно окутанного снегом, льва. Тот, будто большой котенок, упирался мокрым, шершавым носом ей в ладонь, заставляя деву, порой, улыбаться.
У пояса она носила короткий меч, а сами одеяния, стоило только подуть ветру, блестели и сверкали подобно доспехам. Она не была красива, не была страшна, высока или низка. Её волосы не были ни длинными, ни короткими; ни волнистыми, ни прямыми. Она вообще, казалось, то стояла здесь, прямо перед ним, то, кажется, сияла далекой звездой около самого горизонта.
— Страж, — коротко произнес Хаджар, обнажая Синий Клинок.
Дева даже не повернулась к нему, а звездный лев — ожившее созвездие, продолжал урчать и наслаждаться обществом своей хозяйки.
— Сколько времени минуло с нашей прошлой встречи, Северный Ветер? — произнесла она.
— Много, — вновь коротко ответил генерал.
— Много… — задумчиво повторила она. — Время здесь течет иначе, чем в любом другом мире. Смертные, демоны, дух и боги. Всем им незнакомо то, что знакомо мне.
Хаджар стоял молча. В прошлый раз, когда он оказался здесь, то пришел не в телесном облике, а будучи бесплотным духом, вырванным из тела обрядом Орочьего Шамана и специального отвара.
Теперь же… теперь же все было совсем иначе. И то, что он видел перед собой, заставляло его не то, что напрягаться или испытывать страх, а, скорее, легкую ностальгию. Ностальгию по тем временам, когда все выглядело куда как проще.
— В прошлый раз ты пришел сюда за силой, Северный Ветер, — она взъерошила загривок льва и, наконец, повернулась к собеседнику лицом. На её лике, за исключением глаз, выглядящих застывшим светом, ничего примечательного взгляд уловить не мог. — Что же теперь привело тебя сюда, на границу смертных и богов?
— Ты знаешь что.
Она вглядывалась в его глаза, а он — в её. И, может генералу показалось, но на мгновение, краткое и неуловимое, он увидел в отражении её взгляда если не печаль, то легкую, мягкую грусть.
— Я ведь говорила тебе, Северный Ветер, что никому не под силу изменить свою судьбу.
— И я все еще не согласен с тобой Страж, — твердо ответил Хаджар.