— Большинство Потерянных это, как раз, новые Вознесенные, — шепнул на ухо Хаджару легионер. — Не хотел тебе говорить, чтобы… ну… ладно. Пойду я. Удачи тебе, Хаджар. Может свидимся еще.
— Может, — только и ответил генерал.
Легионер посмотрел на него немного удивленным взглядом, после чего махнул рукой и отправился в обратный путь.
Глава 1909
Когда Хаджар с Арзалом остались один на один, тот еще некоторое время посверлил визитера взглядом. Будто пытался отыскать на его лице что-то важное.
— И все же, ты мне кажешься знакомым, — произнес он. — Мы точно нигде не встречались?
Хаджар уже мысленно прокручивал в голове сражение с этим богом, но тот, внезапно засмеялся.
— О чем это я, — он взмахнул рукой и пол под ними на мгновение превратился в облака, а затем из белоснежных перьев сложились два стула и широкий стол с разнообразными яствами и напитками. — Твоя Терна не похожа на ту, что я встречал в свое время. Так что ты вряд ли из последних лет эры Пьяного Монаха.
— Это так, — согласился Хаджар.
— О, заговорил, наконец, — Арзал протянул руку в приглашающем жесте. — Садись. Отведай. Это все куплено в Рубиновом городе, так что качество отменное. Лучше, наверное, только кто-то из поваров Яшмового создаст.
— Благодарю, — кивнул генерал и опустился на стул.
Неудивительно, что Арзал мерил все эрой Пьяного Монаха. Так называлась веха в истории Безымянного Мира, когда все разделилось на «до» и «после». Именно в эту эпоху прогремела вторая война Небес и Земли. Волшебник Пепел стал тем, кем он стал; мир окончательно ступил на путь развития, а боги заперлись на Седьмом Небе, оставив нижние миры.
Хаджар, любопытства ради, потянулся к пиале чая, но тут же был остановлен Арзалом.
— Ты уж извини, Хаджар, — тот буквально выхватил пиалу, взял чайник и поспешил самостоятельно налить гостю напиток, после чего поставил перед ним запеченую на углях куропатку (или что-то, что очень сильно напоминало куропатку). — Я редко когда покидаю деревню, так что лишен нормального общения. А с Потерянными сильно много не побеседуешь. Им это, попросту, не интересно.
Хаджар отпил чай и… на вкус — самый обычный чай. Таким даже в Лидусе никого не удивишь. Как, собственно, и куропаткой. Но даже так — ощущения пресные и неполноценные. Как если бы кто-то наколдовал иллюзию, но не сумел полностью обмануть все органы чувств.
Вот только Арзал смотрел на Хаджара так, будто тот должен был едва ли не зарыдать от счастья.
— Ну как? — старейшина чуть ли не ерзал на стуле от нетерпения.
— Изыскано, — сдержано улыбнулся Хаджар.
— Вот и я о том же! — хлопнул по столу Арзал и поспешил налить себе чаю и наполнить свою тарелку. — Отдал за полный стол две капли нектара.
От Хельмера Хаджар знал, что на Седьмом Небе есть две валюты. Одна была что-то вроде разменной монеты — осколки Вечности. А вот за другую покупались воистину драгоценные вещи.
— Вишневый? — решил уточнить Хаджар, на случай если демон что-то утаил.
— Мидад успел потрепать языком? — хмыкнул Арзал, аккуратно отрезая ножом кусочек мяса и вкушая его с видом, с котором предстало бы есть амброзию. — Вообще не дело, когда дозорный что-то рассказывает о нашем крае.
— Почему?
Арзал поднял взгляд на генерала, пару мгновения вглядывался в его глаза, а затем вернулся к трапезе.
— Не знаю, что за путь ты прошел, Хаджар, но он достоин восхищения, — старейшина отпил чая и поставил пиалу прямо перед собой. — Большинство Вознесенных, когда оказываются здесь, первое десятилетие похожи на тени. Они вроде здесь, а вроде и нет их. Их разум просто не способен сразу осознать наш мир. И любая новая информация для них сродни ране. Не знаю, как сейчас в нижних мирах, но в мое время юных адептов не стоило обучать тому, что не способен принять их разум.
Хаджар не раз встречался с таким постулатом и, прежде, как и Арзал, полагал, что это связанно именно с тем, что и озвучил старейшина. Адепт, узнав нечто, к чему не готов, может навредить себя. Как, собственно, и рассказывающий.
Но после аномалии Гиртая и встречи с археологами, Хаджар понял, что дело было совсем в другом. Законы мироздания просто не позволят информации достичь цели. И одно дело, если услышанное просто сотрется из памяти или будет проигнорировано, но совсем другое, если рассказчик получит за свою наглость какое-либо наказание.
И как показала встреча со Стражем — этот закон работал не только в нижних мирах, но и на Седьмом небе.