Про Оружие с Душой, Хищное Оружие и Оружие Души, Хаджар уже тоже слышал. Оружие (или Доспех или что угодно другое) с Душой это последняя стадия артефактов смертного мира. Такое изделие многократно усиливает своего владельца за счет наличия собственных сил, мистерий и тому подобного. И потому даже в Стране Бессмертных встречается крайне редко.
Что же касательно Хищного Оружия и Оружия Души, то это совсем иное явление. И оба из них, в большинстве случаев, имеют отношения либо к могущественным духам, демонам либо к богам. Ибо Оружие Души это оружие, которое божественный кузнец может выковать из души бога.
Собственно, именно такое оружие держали легионера и такие доспехи они носили. И сила этого оружия и доспехов напрямую зависели от силы бога, а не наоборот. Зачем тогда они вообще требовались? Потому что простые артефакты просто не выдержали бы той силы, что обладали небожители и могущественнейшие из демонов и духов.
На моменте, когда легионер справа указал на ножны, теперь уже и его сосед слева стал выглядеть несколько… если не встревоженным, то заинтересованным.
Хельмер рассказывал, что Вознесенные оказывались на Седьмом Небе, в лучшем случае, в одежде, а обычно вообще — полностью нагие, без всех своих артефактов и нажитого добра.
Оно просто испарялось при Вознесении, так как не могло выдержать уровня энергий атмосферы Седьмого Неба. Что же касательно Хаджара, то…
Он остался в своей одежде, потому как она являлась частью его Зова, а Зов — частью его самого. Ну а Синий Клинок — Хаджар подозревал, что после того, как тот поглотил часть души Пепла и крупицу Стража (не считая бессмертных и прочего), то тот достиг своей финальной формы и спокойно переживал давление Седьмого Неба.
Все другие артефакты, включая пространственные, были уничтожены в процессе полета сквозь небо. Осталась лишь синяя лента в волосах, подаренная богиней любви.
— Я встретил при жизни Архад-Галена, — ответил Хаджар. — он выковал мне этот клинок.
— Архад-Галена? — переспросил тот, что справа. — Никогда не слышал это имя.
— Ты просто слишком давно вознесся, — отмахнулся левый. — В мое время это был легендарный кузнец подгорных дворфов. Но мне казалось, что с момента моего вознесения прошло достаточно времени, чтобы он погиб. Или мне так только кажется… время здесь, все же, ощущается совсем иначе, если вообще ощущается.
— Я встретил его осколок и голема, — добавил Хаджар.
Врать не имело никакого смысла. Да, он был сильнее этих младших богов и те не смогли бы напрямую ощутить его ложь, но и опыт тысяч лет никуда ведь не девался, а плодить лишних подозрений не хотелось.
Генерал все еще ощущал, как большая часть Терны ему неподконтрольна, а та, что подчинялась воли, целиком и полностью тратилась на то, чтобы не испариться под давлением атмосферы Седьмого Неба.
Так что Хаджару требовалось время. Хотя бы сутки.
— Ладно, — махнул рукой легионер слева. — Пойдемте в деревню. Там старейшина все тебе расскажет, выделит дом и даст, на первое время, пищу.
— Пищу? — а вот теперь Хаджар действительно был удивлен.
— Бессмертные, — улыбнулся легионер. — Всегда с вами так… привыкай к тому, что здесь, как и у смертных, надо питаться.
С этими словами легионер вытащил из сумки пару вишенок.
Ах да…
Вишневый Пир…
Глава 1906
— В садах растут Вишневые Деревья, — произнес Легионер. — Их корни уходят в мир смертных и напитываются их молитвами, мыслями и чаяниями. А мы питаемся плодами. Это дает силу нашим Душам. Если не будешь есть вишню, то в какой-то момент останешься с одной лишь Рекой Мира и, тогда, твоя душа начнет постепенно исчезать.
Хаджар в очередной раз вспомнил своего лысого друга Эейнена. Тот точно нашел бы повод поиронизировать над услышанным.
— Но ты не переживай, — улыбчивый легионер убрал самую простую, на вид, вишенку обратно. — Старейшина выдаст тебе запас почти на тысячу лет. А за это время ты точно найдешь себе занятие по душе и…
— Он не из числа Бессмертных, — вклинился в разговор легионер справа. — Он никак не связан с Рекой Мира, так что…
— Тернит? — перебил легионер слева. — Давно не было вознесенных тернитов… кажется с момента, как закончилась вторая война Небес и Земли. Сам я в ней, конечно, не участвовал. Я тогда был лишь простым…
Легионер запнулся и нахмурился. Но не так, как хмурится человек, который что-то не хочет вспоминать, а, скорее, как тот, кто не может этого сделать.