-- Может, спрятался? -- неуверенно предположила старшая сестра. -- Как Златовласка. Только зачем?.. Поди найди его тут...
-- Нет уж, поищем... -- Аленка, упрямо поджав губы, вернулась к двери, затем медленно принялась обходить зал по периметру, постепенно сужая квадраты. Лиза следовала за сестренкой.
Возле каждой картины, скульптуры, изваяния Аленка задерживалась на несколько секунд, затем двигалась дальше. Так продолжалось долго, но вот она остановилась возле очередной группы фигур и прочно застыла на месте.
Гипсовая раскрашенная композиция, судя по табличке на низком постаменте, называлась "СЧАСТЬЕ". Изготовлена она была в духе примитивного соцреализма и в других условиях Лизу бы не заинтересовала.
Молодая женщина держала на руках рыжеватого голубоглазого младенца и умиленно его разглядывала. Мускулистый человек в кепочке-восьмиклинке, вероятно, отец, обняв женщину за плечо, зубасто ухмылялся во весь рот, взирая на ребенка с еще большим умилением. Пара постарше, стоявшая за скамейкой, на которой восседали родители, явно представляла из себя дедушку с бабушкой. Лица бабули в ситцевом платочке и седоусого почтенного деда излучали умиление прямо-таки невероятное.
Две минуты... три... пять... Алена все молчала, изучая группу "СЧАСТЬЕ" с каким-то печальным недоумением. Наконец она сделала шаг вперед и осторожно, бережно погладила по голове... бабушку в платочке.
-- Печенюшкин... -- ласково шепнула девочка. -- Выходи... Мы тебя нашли...
Незнакомка медленно откинула вуаль.
-- Фуриана! -- вскричал домовой. -- Чувствую, знакомое что-то, а угадать не могу. Странной тряпицей ты личность свою завесила. Вроде она и прозрачная, а все равно струение по ней, понимаешь, идет и взор любопытный туманит. Где брала? Мне бы полог такой в опочивальне изладить.
-- Последнее творение феи Мюрильды, -- любезно откликнулась журналистка. -- Свет погибших звезд, круги по воде и закатное солнце в хрустальной призме -- из этого прядутся нити... Сейчас Мюрильде не до пряжи, Великий Маг. Она митингует вовсю, обличает Печенюшкина. Погодите с пологом, Федор Пафнутьевич. Поговорим о спасении героя.
-- Так я ведь с дорогой душой, -- заторопился Федя. -- С полной своей готовностью. Прожект-то есть у тебя какой? Не таи, подруга!
-- От вас, правитель, у меня нет тайн, -- щеки красавицы тронул слабый румянец. -- С доказательствами опасности я сразу пошла бы к Печенюшкину. Но даже письмо Финделябра растаяло, как дым... Наш Пиччи-Нюш слишком смел и безрассуден. Он может недооценить личную угрозу, станет отвлекаться на дела менее срочные, да и нам не позволит заниматься его спасением. Единственный выход -- сыграв на самолюбии героя, временно удалить Пиччи из Фантазильи.
Мой бывший супруг Симплициссимус -- великий чародей и гипнотизер. Заручившись его помощью, но не раскрывая всех секретов, мне удалось окутать нашу Землю ненавистью к Печенюшкину. Если Волшебный Совет (здесь необходима ваша поддержка) решит изгнать его, Пиччи из гордости немедленно покинет страну. Тогда мы сами справимся с бедой, затем развеем чары, свалившиеся нежданно на бедных фантазильцев, и с извинениями призовем Печенюшкина, рассказав ему все. Эта история несказанно возвысит вас, Федор Пафнутьевич, в глазах народа. Недаром я назвалась вашим добрым ангелом, -- Фуриана открыто, подкупающе улыбнулась.
-- Стой! -- поморщился Федя. -- Что ж ты объявилась так по-непутевому? Ночью, в темноте, без предупреждения. Перепугала меня, старика.
-- Подумайте, -- возразила гостья, -- добивайся я встречи с вами открыто, кто допустил бы сюда назойливую репортершу? Всем известно, что правитель болен и не принимает зачастую даже близких помощников. Пришлось пойти на хитрость. Промедление невозможно. Мне стало известно, что дня через два наш солнечный победоносный Печенюшкин вернется в Фантазилью!..
-- А-а, -- протянул домовой, -- вот оно как... Ну что ж, ты концовочку-то задумки своей подытожь. Как это по-книжному говорят --резюмируй.
-- На первый взгляд, все просто, -- откликнулась Фуриана. -- На Совете Магов вы добиваетесь изгнания Пиччи. Далее мы открываем Драконью пещеру, выносим оттуда тело моего злосчастного брата и предаем безумца огненному погребению. Затем я расколдовываю народ, а вы сообщаете фантазильцам правду и встречаете спасенного изгнанника с почестями. Такие заслуги, я думаю, позволят вам остаться Великим Магом пожизненно.
-- Ух, сказанула! -- Федя подскочил, как на пружинах. -- В пещеру попасть никак невозможно! За много лет ее только в прошлом годе открывали, когда останки Дракошкиуса, Мурлыки Баюновича нашего незабвенного, доставляли в усыпальницу. И то Волшебный Совет трое суток заседал без просыпу. Когда маги решение свое прежнее отменяют, у каждого из них десять лет жизни убавляется. Потому и стараемся судить разумно да взвешенно... Год назад все члены Совета убыток жизненный потерпели, нынче и вовсе наотрез откажутся. Тем более причину истинную нельзя им пока объяснить. Да и ненавидят они теперь Печенюшкина!
-- Лучше потерять десять лет из тысячи, чем погибнуть, -- заметила дама в черном. -- Правда, многие Советники уже далеко не юны... Есть и другая возможность, Федор Пафнутьевич. Что, если ПОЛНОСТЬЮ обновить Волшебный Совет?..
-- Бунта не допущу! -- веско произнес домовой. -- На то и поставлен я на пост высокий населением, чтобы, значит, бдить и смут избегать!.. Это что же, и меня побоку?!
-- Волшебный Совет мы заменим временно! -- Фуриана, казалось, продумала все. -- А вы, правитель, получите от новичков расписки с клятвой подчиняться именно вам.
-- Мятеж!! -- завопил Федя. -- И я во главе! Да лучше жизни лишиться, обернуться в старый пень осиновый!..
-- Благо народа, -- убеждала журналистка, -- выше личных тягот. Вы нужны стране, Федор Пафнутьевич. Да и опасен сейчас ЭТОТ, старый Совет. Не простят они вам ни цвета волос, ни хитростей с берендеевскими рыжиками.
-- Ты... -- домовой задохнулся. -- Откуда ведаешь?..
-- Собирать информацию -- моя работа, -- вкрадчиво объяснила Фуриана. -- Едва ли не каждый стремится стать героем газетной полосы. Вы не поверите, сколько сведений приходит мне из дворца. Остается лишь сложить картинку из обрывков...
-- Эй! -- вскричал Великий Маг. -- Караул, сюда! Взять супостатку!
-- Они будут спать до утра. -- Дама в черном даже не изменила позы. --Подумайте, если б я не заботилась о Фантазилье, равно как и о Печенюшкине, могла бы давно выдать вас приближенным. А что касается ареста... Прикоснитесь ко мне!
Разгневанный домовой вскочил, пытаясь схватить за плечи непрошеную гостью, но руки его сомкнулись в пустоте.
-- Считайте мой сегодняшний визит неполным, -- продолжало видение. --Успокойтесь. Поразмышляйте на досуге. Следующей ночью я появлюсь здесь во плоти, и заверяю, правитель, мы сойдемся в наших помыслах. До встречи...
В назначенную ночь встреча не состоялась.
Не состоялась она и в другую ночь, ту, что следовала за назначенной. Совет Магов заседал двое суток без перерыва, и спальня правителя Фантазильи пустовала. До начала заседания Федя успел лишь раздобыть некоторые сведения о Фуриане.
Все, что можно было проверить, в рассказе журналистки оказалось правдой. Брат ее, ученый-затворник, некоторое время назад бесследно пропал. Идеально прибранная лаборатория Финделябра не позволяла определить, какого рода исследованиями занимался тот. Личная библиотека ученого содержала лишь труды по теории магии общего характера. Часть полок зияла пустотами.
Создавалось впечатление, что, закончив многолетний труд, Финделябр тщательно уничтожил все следы и навел порядок в доме, готовясь к новой работе. Тайна исчезновения брата Фурианы казалась неразрешимой.
Федя, перекрашенная голова которого трещала от сомнений, тщетно пытался установить порядок на Совете. Почтенные мужи заходились в отчаянной перебранке, только что не дрались между собой.
Порошок из рыжиков, тайком добавляемый магам в винегрет, сыграл несомненно благотворную роль. Гибели Печенюшкина советники жаждали вяло. Тюрьма, ссылка на дно океанской впадины, лишение волос навсегда с запрещением превращаться в обезьяну, вывод на околоземную орбиту в качестве спутника связи -- эти предложения и еще много всяких других поступали и отвергались в ходе многочасовых дебатов. Настаивал на казни лишь Сморчков-Заморочкин, питавшийся отдельно -- молоком и паровыми котлетами. Впрочем, и он, быстро уловив общее настроение, подключился к группе, требовавшей посадить обезьяну в заколдованную клетку, но дать, однако же, бумаги и чернил.
В конце концов вариант изгнания из Фантазильи, предложенный Великим Магом, устроил всех...
Федя надеялся выиграть время. История, рассказанная Фурианой, представлялась ему вполне возможной, хотя и необязательно истинной. Случались в Волшебной стране дела и почище. Домовой надеялся сам отыскать следы Финделябра и, может быть, обнаружить тайный лаз в Драконью пещеру. В случае неудачи оставался еще один шанс проникнуть туда, не упомянутый Фурианой.
Пришлый, живущий в стране не более двух лун, мог проникнуть в пещеру беспрепятственно. В свое время это проделали сестры Зайкины и принесли живую воду для победы над коварным Ляпусом. Ради святого дела можно было вновь прибегнуть к услугам сестренок, хотя подвергать их опасности Феде отчаянно не хотелось. Эту возможность домовой решил оставить на черный день и не сообщать о ней чересчур активной колдунье-журналистке ни при каких обстоятельствах.
В завершение Совета Великий Маг поставил на голосование один незначительный вопрос. Он предложил еженощно зажигать на Главной площади факелы и транслировать из динамиков дикий рев возмущенной толпы, записанный на антипеченюшкинских митингах. Это, по словам Феди, должно было отвлечь жителей столицы от шумных собраний, отнимающих время и силы, и показать, что правительство всецело разделяет народный гнев.
На самом деле домовой хотел как можно ярче осветить окно собственной спальни, надеясь, что свет и шум помогут ему ослабить наваждение, посланное Фурианой.
И вот на третью ночь, уже пережив изгнание Печенюшкина, Великий Маг добрался, наконец, до своих покоев.
Прекрасная заговорщица возникла в его кресле ровно в два часа, как и прежде, но на сей раз домовой не спал. Натерев виски бодрящей мазью, он лежал на высоко подоткнутых подушках в свете ночника и отблесках факелов за окном, перечитывая сентиментальную повесть о приключениях домовенка Кузи.
Федя коснулся губами узкой прохладной руки гостьи, вежливо прервал фразы благодарности и одобрения и решительно потребовал знакомства со всеми участниками заговора.