– В походе нет ничего сложного. Всего лишь прибыть на остров, осмотреть его и выловить несколько пригоршней жемчуга. Гверн вполне способен справиться в одиночку.
– Но древняя легенда!
– Если Гверну будет что-либо угрожать, он даст мне знать. Пять военных фрегатов прибудут на место меньше, чем за день, и справятся с любой угрозой, будь то весь флот Берлау или даже кромешная тьма.
– Вам виднее, милорд, – Дагорм поклонился. – Я могу вам ещё чем-то помочь?
– Благодарю. Ты свободен на сегодня. Можешь идти.
Старик ещё раз учтиво поклонился и направился к выходу, но у самых дверей вдруг остановился и развернулся к Стернсу.
– Я забыл убрать книгу, милорд.
– Оставь её, Дагорм. Я уберу сам.
Тяжёлые двери скрипнули и закрылись за старым мудрецом. В зале стало тихо, и лишь дождь мерно барабанил по деревянным навесам. Сад заливало водой. Чарующие запахи розы и персика уступили место прозрачной свежести и сырости. Землю развезло, и даже рассыпанные по дорожкам мелкие камни уже полностью утопали в черных лужах.
Жители Торренхолла давно спали. Лишь в редких комнатах замка горел тусклый свет. Щепетильный казначей никак не мог сомкнуть глаз и делал записи в счётных книгах о предстоящих расходах на новую задумку лорда. Предполагаемые траты его не радовали, но душу грело скорое прибытие принцессы Мириан, которая помимо самой себя должна привезти ещё и несколько сундуков приданого.
Не спали и двое поварят на кухне. Из-за их неповоротливости сегодня сгорело жаркое, и сейчас они разбирали мешки с крупой, отбывая заслуженное наказание.
Не мог уснуть и Дагорм. Старые кости ныли на непогоду, и никакая микстура им не помогала. Проворочавшись с полчаса в постели, он встал, подошел к широкому дубовому столу и зажег свечу. Достав кусок пергамента и обмакнув перо в чернила, он начал медленно писать, основательно взвешивая каждое слово. Дрожавшая по обыкновению рука на сей раз держала перо крепко и уверенно.
Догорали свечи и в библиотеке, где в отличие от многих комнат вместо сырости было тепло и сухо.
– Вы до сих пор не спите, милорд, – одна из дверей отворилась, и в створку опять просунулась голова распорядителя.
– Принеси немного холодного мяса и хлеба, Риновар, и, пожалуй, ещё вина.
– Сию минуту, – камердинер неслышно исчез.
Гайлард тяжело опустился в кресло, пододвинул к себе другое и вытянул ноги. Равномерный шум дождя успокаивал, или просто он сам был настолько уставшим, что смог бы уснуть и под канонаду. Рваный короткий сон на протяжении нескольких недель не прибавлял сил хозяину юга, а, напротив, изводил ещё больше. Лицо заросло грубой щетиной, а под покрасневшими глазами образовались круги. Всем видом Гай никак не смахивал на удачного завоевателя, коим являлся. И уж тем более на счастливого лорда, который через несколько недель должен выйти на балкон замка к народу и представить всем новую госпожу. Но шум дождя прогнал и эти мысли. Не хотелось думать ни о чём, а только смотреть пустым взглядом стеклянных глаз в ночь, где кроме стены из дождя не было видно ничего.
Одна свеча догорела полностью. Комната утонула в мягком, бархатного оттенка полумраке. Гайлард закрыл глаза.
Глава 3. Тараканьи бега
Помещение, где отдыхала стража, состоявшая из опытных дозорных и зелёных новобранцев, ночью освещалось скудно. И немудрено: спать до рассвета им никто не позволил бы. На ночной дозор заступали в строгом порядке, и новички трубили наравне со старожилами. Днём же вместо желаемого отдыха молодые организмы выкладывались на стрельбище и заднем дворе, где в свободное от уборки конюшен время дрались на кулаках и деревянных мечах. Всё в караульнях способствовало жесткому распорядку. Даже тусклый свет и тот вносил свою лепту: не давал уснуть, но одновременно и не раздражал глаза, позволяя окунуться в приятную непродолжительную дрёму.
Караульные сменялись каждые четыре часа, и время, имеющееся в распоряжении до того, как вновь заступить на пост, предпочитали проводить, клюя носом. Однако любители посиделок за полночь находились каждый день. Им ловко удавалось развлекать себя без крепких напитков и карт, а лишь при помощи пары-тройки тараканов да нескольких лучин.
Вот и этой ночью, скинув с ног сапоги да навалившись доброй половиной могучего веса на расшатанный стол, троица подобных неспящих во все горло улюлюкала, подбадривая шустрых усатых питомцев, и откровенно плевала на желание других товарищей покемарить. А тех товарищей и залп пушек не смог бы отвлечь от положенного им четырехчасового отдыха. Так крепки были молодые нервы, не требующие не то что капли снотворного, а даже банальной тишины.