– Может, их надо выковать? – блеснул мыслью один из лучников.
– И это было. Перелили тонны серебра и меди, да что толку? Щиты, как щиты; мечи, как мечи. Нет, в преданиях следует искать тайный смысл. Не стоит читать их ровно так, как выложены буквы. Кто знает, что за щит и меч имелись в виду.
– Так надо брать Берлау тёплыми, пока они не одумались, что за щит и меч такие, – браво выпалил другой лучник. – Заведём себе новую колонию. С Ллевингором ведь хорошо вышло.
Дагорм приложил палец к губам и покосился в сторону Стернса.
– Ш-ш-ш, юноша. Не нам с вами решать судьбу других государств. Наше дело – есть краба да обмусоливать предания древних.
С этими словами Дагорм вручил лучнику новую порцию горячего ужина и флягу с горячим питьём.
– А что за диковину мы нашли сегодня под горой? – поинтересовались справа. – Какое-то яйцо вроде.
Стоявший поодаль Гайлард, казалось, не должный слышать никакого шума, кроме шума ветра, вдруг вздрогнул и поёжился.
– Это очень странный остров, – задумчиво протянул Дагорм. – Не стоит здесь ничего трогать. Да и лучше убраться отсюда скорее, чтобы ненароком беду не накликать.
– Какая же беда? – ляпнул Рин. – Мы тут одни, если не считать змей и ворон.
– Давным-давно боги прокляли это место. И в книге мудрых было написано, что, ступив на эти земли, можно разбудить исполинское зло, силе которого никто не сможет противостоять.
– Сколько плавал сюда, никакого зла не разбудил, – разморено протянул всё тот же Рин. – Только крабов жрал. Да и в яйце сегодня кроме расплавленного золота вы ничего не обнаружили. Никакого там чудища или злобного василиска.
Дагорм гневно сверкнул глазами.
– Замолчи! Древние книги не для того писались, чтобы всякий паяц мог сомневаться в их текстах.
– А поподробней про это самое зло там есть что-то? В книгах? – робко прервала старика Рики. – Что оно из себя представляет?
– Подробнее я и сам хотел бы знать, милая девушка. Но книги лишь направляют нас, а мы уже сами должны разгадать их намёки и подсказки. Я видел древние тексты и читал их лично. Ничего, кроме смерти, не сулит высадка на Вороньем острове. Всякому, кто осмелиться покуситься на его богатства.
– Так богатств как-то маловато, – никак не мог угомониться Рин. – Одна облезлая золотая нитка да немного золота, которое один лысый морской чёрт знает, как оттуда выскрести. Оно же к камню прилипло!
– Богатства – это не только драгоценные камни, юноша. Это могут быть знания, оружие... Как те щит и меч, что сбили с толку уже не одно поколение в Берлау. Каждый человек вкладывает в это понятие лишь свой, понятный ему одному, смысл.
– Зачем мне знания? – опять воскликнул Рин. – Вот сундучок алмазов не помешает! А про смерть это всё глупости и выдумки. Я на этом острове уже в восьмой раз. Как видите, жив-здоров и весьма недурно пахну.
– Не знаю, как ты, а мне что-то не по себе стало, – пробормотал сидевший рядом с ним стражник. – Есть в этом месте что-то недоброе. Одних ворон только сколько вокруг горы летает. Да и неспроста же книги писались.
– Ты просто краба переел, – захохотал Рин и толкнул беднягу в бок.
– Выпей, – Дагорм протянул лучнику флягу. – Это немного развеет мысли. Что сделано, то сделано. Сейчас важно ничего более здесь не трогать и молиться, что Гверн скоро заберёт нас отсюда.
– Где он бродит этот ваш Гверн? Мы добрались сюда за световой день, а королевский бриг домчится и того быстрее.
Дагорм развёл руками и как бы невзначай посмотрел в сторону Стернса.
– Я и сам задаю себе тот же вопрос.
– Гверн скоро прибудет, – раздался голос Гайларда, так и продолжавшего стоять в входа и даже не обернувшегося к сидевшей вокруг костра компании. – Если он задерживается, значит, возникли на то причины.
– Хотелось бы знать, какие такие причины, – про себя промычал Дагорм, уткнувшись подбородком в воротник одежд.
Костёр продолжал мерно трещать, а собравшиеся около него – тихо беседовать. Вскоре и их голоса стихли, и были слышны лишь ровное сопение да редкий храп. Впрочем, и те не всегда были уловимы и заглушались завыванием ветра и шумом дождя.
Стоявший у входа Гайлард опустился на землю и теперь сидел, вытянув ноги. Сон никак не шёл. Глаза уже привыкли к ночной темноте и даже могли различить очертания деревьев, сгибавшихся под напором стихии. Дождь хлестал со всей силы и своим шумом убаюкивал всех.
Внезапно Гай насторожился и прислушался.
– Ты тоже это слышишь? – тихо произнёс он в сторону заступившего на ночную вахту стражника и вгляделся в черноту ночи.