В усталом, измученном чередой бессонных ночей и непрекращающихся ночных кошмаров, взгляде на миг вспыхнула уже знакомая Рики искорка любопытства. Вспыхнула и тут же погасла, а хозяин исцарапанного лица отвернулся в сторону.
– Я хочу знать об этой твари всё, – брошенные беспристрастным тоном слова отдались громким эхом в самых дальних уголках души девушки. – И если гадёныш утверждает, что знает тебя, значит, кому, как не тебе, следует поведать нам его секреты?
– Рики приблизится к нему только вместе со мной! – взволнованный Дален сделал шаг вперёд, но Гай был резок и непреклонен.
– Она вполне справится одна. Ступай.
Стернс оторвал руку от подбородка девушки, сделал ещё один глоток из фляги и подался назад, уперевшись спиной в неровную шершавую стену. Рики послушно двинулась в сторону русоволосого пленника и присела напротив.
– Хозяйка...
Тот, кто внешне так напоминал погибшего Сэма, облизнул сухие, потрескавшиеся губы и не сводил с Рики подобострастно-одержимого взгляда.
– Я не твоя хозяйка, – пробормотала девушка, но была остановлена.
– Ты хозяйка. Ты повелительница змей. Я видел, как одна застыла у тебя в руках. Её нефритовый глаз сказал мне правду.
В словах мальчишки было столько искренней веры и страсти, что Рики постеснялась его разубеждать. Лишь вместо опровержений добавила:
– Моё имя Рики. Я из рыбацкой деревни Ланимор, что на юге Нолфорта.
Паренёк не ответил. Но по напряженному взгляду и собравшимся морщинкам на лбу стало понятно, что он усиленно пытался переварить услышанное.
– Твоя жизнь висит на волоске, понимаешь? – продолжала Рики. – Кто ты такой? Откуда? Ты как две капли воды похож на нашего Сэма, который... – девушка запнулась, – уже два дня как мёртв. А ты жив...
– Я Сэм, – мальчишка ответил уверенно, даже с некой гордостью в голосе. Наверно, оттого, что, наконец, понял, кто он.
– Ты не можешь быть им, – Рики покачала половой. – Сэм лежит на берегу. И он мёртв.
– Но его кровь была такая вкусная, – паренёк довольно причмокнул губами. – И мозги. Кишки вот только в зубах застряли. Я их выплюнул.
У Рики помутнело в глазах. К горлу подступило чувство тошноты. Сглотнув, он тряхнула головой и опять сосредоточилась на загадочном чужаке.
– Ты хочешь сказать... ты его съел?
– Нееет, – брезгливо протянул Сэм. – Выпил. Жевать жёсткую кожу или рвотные кишки... Бр-р.
Недавний клыкастый говорил смачно и натурально. Будто заново переживал всё, совершенное им, и ни секунды не жалел о содеянном. А он и правда не жалел.
– Но зачем? – Рики окончательно растерялась.
– Я мал и слаб. Кровь придала мне сил и подарила лицо.
– Что подарила? – переспросила девушка, уподобляясь неким заморским птицам, о которых как-то рассказывала Эйна. Такие пестрокрылые, они служили частым развлечением на площадях Нолфорта. Кинешь в миску монету, скажешь чего, а глупая птица повторяет, да ещё и картавить забавно умудряется. Рики, конечно, не картавила, но вот повторяла каждую фразу за Сэмом точь-в-точь, как та птица.
– Лицо... Ну, ещё руки, ноги, эту паклю. – Сэм тряхнул спутанными волосами. – Я выгляжу, как он, думаю, как он, и даже говорю.
– Ты выпил кровь лучника и стал им?
– Ну да, – недоумевая, почему «хозяйка» удивляется, пожал плечами Сэм.
– Но зачем было пить всё? Разве одной капли не достаточно?
Сэм смотрел на девушку как на полоумную.
– Капли хватило бы только, чтоб встретить рассвет.
Оба резко замолчали, каждый обдумывая что-то своё.
Рики повернула голову в сторону Стернса и Дагорма, обрабатывавшего раны лорда каким-то новым отваром. Гай недовольно морщился от каждого прикосновения старика и не сводил глаз с Рики и Сэма. Боль, злость и раздражение – всё смешалось во взгляде хозяина юга. А ещё, как показалось девушке, презрение. К Сэму? Нет. Гай смотрел на Рики. Обескураженная, девушка стушевалась и вернулась к разглядыванию взъерошенного пленника.
Тот же ненавидяще вперился в лицо Гайларда и сверлил его жадным до крови взглядом. А заодно и хитро прищурился, словно обдумывал коварный план. Губы растянулись в лёгкой, с малой тенью издёвки, улыбке, а глаза сверкнули так ярко, будто кто-то чиркнул огнивом, вызывая жёлто-оранжевые искры. А те и рады были бы посыпаться муравьиным роем, но, не найдя рядом подходящей сухой лучины, присмирели и потухли.