– Ну, что же может быть проще столпа дыма? – проворчал себе под нос старик.
Второй меч и луки со стрелами были подняты с земли. Больше с умерших брать было нечего – разве только грязную одежду и сапоги, но никто не решился.
Стернс шёл впереди, шагал широко и быстро, не обращая внимания ни на колючки, впивавшиеся в ткани его одежд, ни на змеиные головы, свесившиеся с деревьев и разинувшие пасть. Последние он просто рубил, когда видел – меч был всегда наготове.
Рики старалась не отставать. Вначале вцепилась в руку брата и вторила его темпу, но быстро выдохлась. Пришлось даже остановиться на время и перевести дыхание. Но, стоило расстоянию между ней и Стернсом увеличиться, как Гай резко обернулся и недовольно крикнул:
– Я приказал всем держаться вместе!
Рики тяжело дышала.
– Иду, – выдавила она, вытирая пот со лба. – Иду, – уже чуть спокойнее, чувствуя, как недолгая остановка более менее привела в чувство.
До берега оставалось совсем немного. Прорубленная ранее тропинка вильнула вправо. Перелезть через три дюжины кустов, перешагнуть через каменные завалы, пробраться через непролазные заросли папоротника – и на месте. Там, где бушуют волны и можно поймать краба на ужин. Но воздух такой влажный, и тучи разбежались, и солнце опять палит нещадно, что каждый шаг, хоть и приближающий к цели, даётся с трудом. А ещё по сторонам, не прекращая, всё шуршит, извивается, шипит и… свистит.
Замыкающий процессию рябой стражник прислушался. Свист повторился, и это была не птица. Вне сомнения, свистел человек.
Рябой паренёк напрягся и чуть замедлил шаг, внимательно вглядываясь в сливающиеся в сплошную непроходимую стену зелёные джунгли. Никого. Даже змеи скрылись. И свист почему-то тут же прекратился, зато послышались неторопливые шаги. Как будто кто-то крался там, за стеной из листьев. Крался и не сводил пристального взгляда с молодого лучника.
Дрожь прошла по всему телу. Губы разомкнулись, чтобы окрикнуть остальных, далеко ушедших вперёд, но невидимой рукой внезапно сдавили горло, и наружу вырвался только сдавленный кашель, который никто не услышал. Мясистые листья раздвинулись, и из кишащей кобрами чащи высунулась покрытая чешуей лапа с когтями-лезвиями, а следом за ней янтарём блеснули по-змеиному узкие глаза, и на паренька выскочил получеловек-полузверь. Тот, кто всего неделю назад своей внешностью очень сильно напоминал погибшего Сэма.
Стальной меч выпал из рук молодого воина, звякнул о камни и провалился в высокую траву. А сам парнишка оказался прижатым к толстому и колючему стволу огромного дерева, кривыми ветвями уходящего высоко-высокого в небо. С места не сдвинуться, рукой-ногой не пошевелить – вокруг ствола в несколько колец обернулся жирный удав, намертво пригвоздив жертву к дереву. Чужак приблизился, и его жаркое дыхание опалило рябое лицо, а острый коготь коснулся горла. Одно неосторожное движение – и он прорвёт кожу и вонзится прямо в вену.
Однако убивать «зверь» не спешил. Покрытое чешуёй, словно коростами, лицо, было настолько уродливым, что перепуганный до смерти стражник зажмурился. А когда, сто раз мысленно распрощавшись с жизнью, но так и не дождавшись решающего удара, глаза открыл, то увидел, как чешуя медленно сходила на нет, возвращая уродливой морде человеческие черты. Черты лица Сэма.
– Жить хочешь? – по-змеиному мерзко прошипело чудовище, а раздвоенный на кончике длинный язык высунулся и подцепил пролетавшую мимо жирную муху.
Рябой парнишка нервно сглотнул.
– Х-хочу, – заикаясь, выпалил он и облизнул сухие губы.
– Тогда помоги мне, – шёпот и взгляд янтарных глаз продолжали гипнотизировать.
– Сделаю всё, что хочешь, только не убивай меня, – пролепетал несчастный, а по спине прошла холодная струйка пота.
– Мне нужен твой хозяин…
– Лорд Стернс? – дрожа, переспросил парнишка.
– Тот, кому ты служишь и кого оберегаешь от меня…
– Лорд Стернс, – последовало утверждение.
– Один, – отрывисто говорил клыкастый. – Без неё. Здесь. Как можно скорее.
– Лорд Гайлард никуда не ходит один, – пролепетал стражник.
– Жить хочешь? – вновь задал вопрос «зверь» и надавил когтем на шею.
Паренёк кивнул, и клыкастый опустил руку.
– Твой хозяин. Один. Сегодня ночью, – повторил он и сделал несколько шагов назад, теряясь среди мясистой зелени и ярких цветов.
Удав, немного помедлив, ослабил хватку и не спеша зашелестел прочь.
Болело всё так, будто его не просто сдавили, что кишки наружу, а порезали тупым ножом в разных местах и раны посыпали солью. Одной рукой нашарив в высокой траве упавший меч, паренёк не с первого раза, но поднял его. Хватаясь за тонкие ветви деревьев, шатаясь из стороны в сторону, словно пьяный, мальчишка доковылял до берега и уже почти вынырнул из кишащих голодными тварями зарослей на горячий песок, как, стоило раздвинуть последнюю стену из листьев папоротника, к поцарапанному горлу тут же приставили острый меч.