– Но там же... – Айр сглотнул накопившуюся во рту слюну. – Там же... зверь.
– И что? – Брови Гая насмешливо и удивлённо взметнулись вверх. – Раньше его присутствие не мешало вам обоим предать меня. Так я жду и считаю до трёх. Раз, два...
До трёх досчитать Стернс не успел. Айр ринулся в сторону высоких деревьев и густой травы. Куст с широкими, влажными от морского воздуха, листьями немного покачался, а после замер, как и раньше. Удаляющиеся шаги смолкли, и вновь стало тихо и жутко, и только слышно было, как трещали дрова в костре и шумело море.
Гай вытер пот со лба и опустился на песок. Перепачканный в крови меч брякнулся рядом. Далеко-далеко, на горизонте, из-за линии моря робко высунулся первый луч солнца. Рассвета ждать оставалось совсем чуть-чуть.
Дален протянул руку в сторону. Нащупав только палку, странным чудом не попавшую в костёр, выругался и зашарил взглядом по сторонам. Поодаль валялись лишь отстегнутый лук и колчан со стрелами. То ли Виллена, то ли Айра, то ли тех двоих, что оставили свои жизни там, наверху, у входа в пещеру. Но в этот момент молодому рыбаку было откровенно плевать, кому могло всё это принадлежать.
– Я размозжу ему голову, если он посмеет хоть шаг сделать в нашу сторону, – прошипел Дален, не сводя взгляда со Стернса.
– Здесь что-то не так, – прошептала Рики. – Они говорили о предательстве. Ты же слышал...
– Сиди тихо, – вместо ответа приказал Дален. – У тебя есть нож? Есть. Вот и держи его наготове.
Произошедшее не укладывалось в голове. Хотелось набросится с расспросами, но от одного только вида распоротого Виллена, мимо которого никак не пройти, тошнило и норовило вырвать. Рики прикрыла рот ладонью и тут же перевела взгляд на догорающий костёр. Стало легче.
Однако слишком долго смотреть на угасающее пламя глаза не смогли. Уши ловили каждый шорох, особенно в той стороне, где сидел Стернс. Вот шум шагов. Но не милорда, нет. Иначе Дален уже давно бы напрягся. То шёл старик. Удаляясь от брата и сестры, он приближался к господину, которого хорошо знал и которого ни в каком облике уже давно не боялся. Дагорм заговорил первым, и Рики и Дален жадно ловили каждое слово.
– Как же это всё произошло? – пробормотал старик, всё ещё перемалывая в голове слова Гайларда. – Чтобы два таких храбреца...
– Храбрецы они только на словах, видимо, – перебил Гай. – А как почуяли, что пахнет собственной паленой шкурой, так сразу обратку дали.
– Вам, конечно, повезло, что вы не спали, милорд, и действий ваших я ни капли не осуждаю, но... нас осталось четверо.
– Вот и прекрасно, – грубо бросил Гай. – Вчера вечером мы гадали, насколько ещё увеличить плот, чтобы все вместились. Теперь эта надобность отпала. Поместимся все.
– Но я хотел сказать, что из тех четверых крепкие руки только у вас да у паренька из деревни. Девочка и старик не смогут помочь вам так, как те, от кого вы избавились.
Гай развернул пылающее гневом лицо к советнику.
– Мне следовало пощадить изменников? Они клялись защищать меня и во всём мне служить. Тот, кто нарушает клятву, заслуживает смерти. И я ещё слишком мягко обошёлся с Айром.
– Но теперь вы остались совсем одни... Если Айр надумает вернуться, примите его обратно. Простите и примите. Хотя бы до возвращения домой, если судьбой, конечно, нам уготовано вернуться. А в Торренхолле уже делайте с ним, что душа изволит. Вмешиваться с глупыми советами не стану. Знаю, что они вам поперёк горла давно стоят.
Гай быстро не ответил. Вновь уставившись на горизонт, из-за которого солнце выкарабкивалось уже смелее, тяжело вздохнул и только потом вымолвил:
– Хорошо.
И сразу, не дав никому переварить услышанное, рассветную тишину прорезал душераздирающий крик. Все повернули головы в сторону леса. И каждый сразу понял, чей то был крик, и холодная струйка пота побежала по спине каждого.
– Теперь нас точно четверо, – обречённо выдохнул Дагорм и, повернувшись в сторону утёса, выхваченного из темноты первыми розовыми полосками света, сделал шаг назад, коснулся рукой плеча Стернса и пробормотал: – Он там, милорд. Наверху.
Гай тут же обернулся.
На самом краю обрыва, под которым шумело море и скалились чёрные каменные зубы, стоял Сэм. Набычившись, он смотрел на Гая в упор, глаза налились кровью, и кровь же была на уголках губ и подбородке.
– Что вы намерены делать? – всполошился старик, глядя, как Гай подскочил с места.
– Я убью его прямо здесь и сейчас.
– Стойте-стойте, не пойдёте же вы один... туда...
Но Гайлард и не собирался никуда идти. В несколько шагов оказавшись около оставленных на земле луков, поднял один и наложил стрелу на тетиву. Натянул последнюю, несколько раз выдохнул, заставляя сердце успокоиться, и, процедив полное неприкрытой злобы «ненавижу», выстрелил.