Атмосфера стала чуть тяжелее. Не было никаких сомнений в том, что даже если Хаджар выложит все козыри на стол. Все, до единого, то в любом случае у него вряд ли получится выйти из этой передряги не вернувшись к участи калеки. И это если он выживет.
Легкое Перо обладала слишком невероятной силой.
— Я сказал, что я и мои соратники не ищем от вашей семьи ни золота, ни драгоценностей, ни знаний.
— Тогда, позволь поинтересоваться, что вам могло понадобиться, что вы рискнули заявиться в мой дом даже после того, как ваших рук коснулась кровь моего ученика.
Взгляд Легкого Пера потяжелел. Настолько, что рука Хаджара невольно потянулась к рукояти меча. Чистый инстинкт — не более того.
— Если не хочешь лишиться её, — старушка перевела взгляд к ножнам. — то лучше сохраняй спокойствие.
— Кассий, он…
— Был моим учеником, — кивнула Старейшина и снова отпила чаю. — с самого детства, когда я подобрала его на улицах города и до своей смерти. Хороший он был человек. Надеюсь, у тебя была веская причина, чтобы лишить его жизни. И, смею тебя заверить, если бы не его раны, то мы бы с тобой сейчас не беседовали.
— В этом у меня нет никаких сомнений, Легкое Перо, — согласился Хаджар. — что же до обстоятельств его гибели… Я могу вам рассказать эту историю, но она займет какое-то время.
— Пусть время, Хаджар, в нынешнем положении это роскошь для меня, но, пожалуй, это та дань, которую я должна своему ученику. Рассказывай.
И Хаджар рассказал. Почти все.
Он рассказал, что они следили за Кафемом. Рассказал про случайную встречу с их процессией, про храм, про спасение принцессы, про смерть Кассий и то, что тот не держал зла на Хаджара.
После рассказа они на какое-то время замолчали. Легкое Перо, несмотря на невозмутимый внешний вид, в глубине глаз, где-то далеко внутри своей души, боролась с болью.
Порой узы между мастером и учеником становятся так же прочны, как между родными людьми — Хаджару ли не знать об этом.
— Глупый, упертый, честный мальчишка, — вздохнула, наконец, Легкое Перо. — я всегда знала, что его чувство достоинства его же и погубит.
— Старейшина, — Хаджар так же отставил пиалу, в которой, за время паузы, уже и не осталась чая. — когда вы будете рассказывать об этом принцессе, то…
— Я стара, Хаджар. Уже давно потеряла хватку и мое копье не так быстро, как прежде, — Хаджар едва воздухом не поперхнулся. И ведь действительно. В таком возрасте Старейшина, не перейдя на следующую стадию ступени Небесного Императора, должна была в полной мере ощущать тяготы старости. Но тогда… насколько сильна она была в прошлом. — Но еще не выжила из ума. Лэтэя честна и сильна. Она обладает десятком других доблестей, но она все еще юна. И это её главный грех. Даже если она сможет принять и понять эту историю, то простить тебя и твоих товарищей — никогда. Так что мы оставим сей секрет между нами.
— Спасибо, Легкое Перо.
— Меня тебе не за что благодарить, Ветер Северных Долин, — прикрыла глаза старушка. — если бы я хоть на долю мгновения усомнилась в искренности твоих слов, то ты и все те, кто пришел с тобой были бы уже мертвы.
И почему-то у Хаджара не возникало сомнений в том, что одна эта старушка способна раскидать весь их отряд. Тот же Кафем, на её фоне, выглядел жалко.
— Тогда мы переходим к главному вопросу, — она налила еще по одной пиале чая, давая понять, что разговор не закончен. — С чего ты взял, что хоть кто-то из Сорока решит помочь вам в вашем походе против Ордена Ворона?
— Но я не говорил, что…
— Я ведь сказала, — сверкнули стары, но все еще яркие и ясные, глаза. — я стара, но не глупа. А время — роскошь. Так что давай перейдем ближе к сути. К сути, где мы оба поймем, чем можем быть полезны друг другу.
Глава 1437
Хаджар с сомнением посмотрел на Легкое Перо. Кто бы что ни говорил, но старые, действительно старые люди в мире боевых искусств доживали до своего срока двумя путями.
Либо они были ленивы, любили нежится в лучах “славы” и всеобщего признания, а так же просто прожигали жизнь, либо…
Либо обладали просто невероятной силой и, что не маловажно, прозорливостью. И, что-то подсказывало Хаджару, что Старейшина Звездного Дождя была вовсе не из первой группы.
— Чем я могу быть полезен вашему клану? — искренне удивился Хаджар.
Нет, они с Абрахамом имели мысли, как замотивировать сорок семей на то, чтобы те отправились на приступ Ордена Ворона. Вот только это не включало личное участие в заварушках Чужих Земель. Уровень местных проблем находился на столь заоблачном, для Хаджара и отряда, уровне, что задумываться об этом не приходилось.