Прайс, лежа на дне впадины глубиной в три метра, тяжело дышал. Часть доспеха на его спине оказалась рассечена, а по коже текла густая, горячая кровь. С трудом, но сын клана Геран поднялся на ноги.
Видят боги, если бы не та самая пресловутая техника укрепления плоти, то может удар противника и не отправил бы его к праотцам, но точно — рассек бы позвоночник.
Прайс повернулся в сторону, где еще ощущал слабые токи энергии.
Сил Хаджара хватало лишь на то, чтобы стоять, а не упасть. Туманный плащ, как и Черный Клинок, истаяли и исчезли. На теле начали проявляться синяки и раны, оставленные техникой Прайса.
— Запомни мое имя, Хаджар Дархан. Однажды мы закончим эту битву.
С этими словами, Прайс отсалютовал на местный манер и, развернувшись, побежал в сторону холмов. Вместе с ним побежали и оставшиеся семнадцать сотен учеников школ Талой Воды и Быстрой Мечты.
А бежали они от стремительно приближающихся черных и коричневых точек в небе. На помощь ученикам школы Святого Неба спешило подкрепление в виде наездников и наездниц на огромных грифонах.
— Не хватало наземных ездовых, — ворчал Хаджар, ковыляющий в сторону израненного, но живого Эйнена. — Так они еще и небесных завели.
Глава 480
— Ты как, дружище?
Хаджар помог Эйнену подняться. Выглядел тот не ахти, но уже откупоривал разнообразные склянки с жидкостями. Хаджар подозревал, что большую часть из них островитянин не покупал, а делал сам, но держал рот на замке.
Алхимия в Дарнасе и во всех сателлитах Империи жестко контролировалась. Без особого патента, который честный путем получить было столь же реально, как благословение бога, заниматься ею было строжайше запрещено. Вплоть до того, что подозреваемого, почти без суда и следствия, отправляли к праотцам… Как и всю его семью, деревню, а порой и целый город.
— Все в порядке, — благодарно кивнул островитянин, а затем скорчил гримасу боли. — Или не очень… Постарайся, в следующий раз, не заниматься развитием прямо посреди боя.
— Если шутишь, значит идешь на поправку, — улыбнулся Хаджар.
Они не торопились, как остальные выжившие, заниматься сбором жетонов и артефактов с павших учеников школы Талой Воды и Быстрой Мечты. В этом не представлялось никакой необходимости.
По каким бы личным правилам не жили адепты, но некоторые неписанные законы свято чтили даже самые отъявленные мерзавцы. Чувство собственного достоинства не позволило бы им взять чужую добычу. Тем более, если она была добыта в бою.
Не стоит забывать, что каждый истинный адепт, в том числе и Хаджар с Эйненом, обладали особым уровнем гордости. У кого гипертрофированным (вспомнить того же Диноса) у кого-то — преисполненным чести, как в случае с Прайсом Гераном.
— Ты не знаешь, кто это такие?
Хаджар указал пальцем на небо. По нему мчались вооруженные до зубов, закованные в разную броню, всадники на грифонах. Огромные твари с телами львов, но головами и передними лапами орлов.
От каждого веяло силой Короля. Причем всадники, все, как один, носили на себе артефакты уровня неба. А их предводительница, та, что восседала на спине самого большого, Древнего монстра, и вовсе держала в руках Императорское, светящееся золотом копье.
Её густые, каштановые волосы спускались водопадом на тонкий нагрудник, вовсе не скрывающие, а подчеркивающий всю прелесть её точеной фигуры. Что удивительно, её латные сапоги с кожаными сочленениями были, внимание, на каблуках.
Такого Хаджар прежде еще никогда не видел. Но, видимо, Императорские доспехи, как и оружие, бывают разными. Развевающийся на ветру плащ-мантия предводительницы “грифонного войска”, внезапно продемонстрировал знакомый узор.
Узор, принадлежащий…
— Принцесса! — хором грохнули сотни луженых глоток.
Воины и воительницы, соскочив с грифонов, поспешили, отсалютовав, припасть на правой колено.
— Сестра, — девушка с каштановыми волосами, распахнув объятья, поспешила заключить в них Дору. — Мы вылетели как только получили твой сигнал о бедствии.
— Энора, — Дора, залитая своей и чужой кровью, с облегчением зарылась в волосы сестра.
Обмякнув, она повисла на руках Энора. Имперский доспех постепенно сворачивался обратно, обнажая многочисленные раны на теле эльфийки.
— Наследница дома Марнил, — вперед вышел Том Динос. Тоже израненный, он был с ног до головы покрыт чьими-то внутренностями, кровью и землей. — Спасибо, что пришли на выручку.
— С тобой, младший Динос, это никак не связано, — надменно фыркнула Энора. — Я бы и пера своего грифона пожалела, если бы знала, что это хоть как-то тебе поможет.