— Мне кажется, или вам необходима помощь? — кто-то с сильным акцентом обратился к нему за спиной.
— Не думаю, что вы… — развернувшись, он замолк, с интересом изучив стоящего перед ним невысокого мужчину. Его посох был из темного дерева, сам он был облачен в тончайшую искусно сделанную кожу и шелк. Остроконечное пальто, прикрывавшее его шею и защищавшее от холода, красноречиво говорило о достатке этого мужчины. — Ах, возможно да. Вы купец?
— Не совсем, — уклончиво ответил незнакомец, усмехнувшись. — Скорее путешественник. Но всегда балую себя чем-то интересным с каждого уголка мира. Возможно, вы можете подсказать что-то, что может удивить меня в этой деревне?
Гастон нахмурился, изучающе скользнув взглядом по мужчине, колеблясь в ответе.
— Не думаю, что вас может что-то удивить именно в этой деревне.
Уголок рта незнакомца подернулся, но его лицо осталось невозмутимым. Гастону стало не по себе от его тяжелого, немного знакомого ему взгляда, но качнув головой, он быстро сбросил с себя это наваждение. Такого просто не могло быть.
— Что ж, видимо я ошибся, — пожав плечами, отозвался мужчина. — Возможно, в будущем меня постигнет большая удача. Всего доброго.
— Постойте, — окликнул его Гастон, едва мужчина отвернулся от него. Он решил рискнуть не смотря на подозрительность в поведении этого незнакомца. Ему, им, необходимы были деньги.
— Да?
— Я сказал, что не думаю, что что-то может удивить вас в этой деревне. Но это не значит, что у меня нет чего-то, что не сможет просто удивить вас, — оглянувшись по сторонам, он протянул незнакомцу ладонь, в которой что-то блестело. Потянувшись чуть вперед, мужчина удивленно вскинул брови, увидев причину блеска, а затем неуверенно посмотрел на Гастона.
— Это то, о чем я думаю?
— Именно.
— Но откуда у вас…?
— Пару выигрышей в карты то тут, то там, я был чертовски удачлив в прошлом месяце.
Незнакомец усмехнулся, не ожидавший такой искусной лжи от этого увальня. Потребовалось несколько мгновений, чтобы определить цену и поторговаться. Ради приличия. Каждый купец, а может и не купец, просто обязан был сбить цену. Но в итоге обе стороны остались довольны. Мужчина с посохом быстро растворился в толпе, когда его привлек внимание один из торговцев из Аграбы, привезший необычные позолоченные книги. А Гастон с деньгами в кармане и тяжелым сердцем направился к Белль. Ему придется лгать ей, то, что он не делал с самого детства. Это было необходимо для их общего блага. Она обязана была забрать эти деньги и выплатить долг этому чертовому новому хозяину, кем бы он ни был в этот раз. Но что-то Гастону казалось, что любой другой хозяин должен был быть лучше Кита.
Голд хотел наведаться к Белль в облике человека в этот же день, и ему едва удалось отвлечь свое внимание от навязчивых мыслей новым приобретением книги. Он был очень удивлен, заметив этот экземпляр у одного из купцов, ему казалось, что спустя столько столетий, подобные книги исчезли, но нет. Люди все еще писали их, передавали свои знания и опыт. Что могло и радовать и огорчать одновременно. Хотя он знал, кого эта книга точно обрадует. Необходимо было выждать чуть больше суток, и тогда он сможет поговорить с Белль вновь, увидеть ее, возможно, добиться своего. Усмехнувшись, он направился обратно в ангар, не забывая об осторожности.
***
В назначенный день, спустя неделю после их первой и последней встречи, он решает прийти к ней днем. Не слишком рано, но достаточно вовремя, чтобы, как он надеялся, застать ее в хорошем расположении духа. Едва он поднял руку, чтобы постучать, дверь резко распахнулась, заставив его врасплох. Удивленно моргнув, спустя несколько секунд тягостного молчания, он прочистил горло.
— Ты сегодня в боевом настроении?
— С чего вы взяли? — в тон ему ответила Белль, слегка прищурившись. Сегодня он был в пальто из кожи с высоким воротом, хорошо закрывающего его шею, скрытую от ее глаз темным шелковым платком.
— Мне еще никто не открывал дверь до моего прихода. Очевидно, ты была взволнована ожидая меня, не так ли? — он усмехнулся, пробежавшись взглядом по ее телу.
— Вы себе льстите, стук вашего посоха невозможно не услышать, достаточно раздражающий на расстоянии.
Он стушевался, взглянув на свою ногу и сильнее оперся на посох. Его ноздри подернулись в тихо зарождающейся в глубине груди ярости, когда Белль тут же виновато выдохнула, шире раскрывая входную дверь в приглашающем жесте.
— Это было не вежливо, простите.
Румпельштильцхен сморгнул наваждение, и Белль показалось, что в его глазах на мгновение был другой зрачок.
— Ничего, каждый может обидеть старика, — он усмехнулся, лукаво взглянув на нее.
— Вы не старик, — отфыркнувшись, сказала Белль, протягивая ему деньги. — Здесь вся сумма.
— Ну, это как сказать, — пробормотал едва слышно он, принимая с поклоном плату, тщательно, к ее раздражению, пересчитывая деньги. — Все верно. Долг оплачен.
Он хотел было уйти, но смена направления ветра позволили ему наполнить легкие ее ароматом, слегка вскружив голову. Он что-то невнятно промычал, и вошел в ее дом, проигнорировав ее возмущенный вскрик.
— Ах-ах, я так и знал, что ты и дома хранишь свой товар, — он усмехнулся, вновь втягивая носом воздух. — Очень ароматно. Мне бы хотелось… приобрести, один из них, — он небрежно указал длинным пальцем на полку с разными флаконами.
— Не думаю, что такому человеку, как вы, необходимы такие забавы, — отмахнулась она, складывая руки на груди.
— Ну, теперь это прозвучало оскорбительно, дорогуша, — он нахмурился, осуждающе взглянув на нее.
— Я не это имела в виду! Люди, как вы покупают товар привезенный издалека, не сделанный руками обычной девушки из деревни.
— Я способен оценить красоту там, где ее не видно с первого взгляда, — он нервно потер пальцы друг о друга. — Ну что ж… — он начинает выбирать, скользя кончиком пальца по названиям этикеток. Хотя ему это не нужно, он проигнорировал ее робкие замечание насчет каждого флакона, а так же советы. Его острый нюх искал один единственный запах, тот, чем был пропитан весь ее дом, она. Все ее тело пахло этим ароматом. И этот запах был заключен в одну из этих бутылок, стоило только… Его палец задержался напротив одного самого невзрачного флакона, а ноздри удовлетворенно подернулись от знакомых ноток. Он знал, что этот флакон был ее, если не запах, то не запечатанная, едва начатая бутылка говорили об этом. Он выхватил его и крепко сжал в ладони.
— Этот.
— Он не продается, — Белль нахмурилась, кода попытка забрать его у него из рук не увенчалась успехом. Это был ее любимый запах. Тот, которым она пользовалась каждый день. Тот, по которому ее знал Голд.
— Все имеет свою цену. Главное ее назвать.
— Но он не для продажи. Он начат!
— Не имеет значения. Это не смертельно.
— Двенадцать серебряных, — она упрямо поджала губы, взглянув на него исподлобья, довольно прищурившись, когда он удивленно присвистнул. Они оба знали, что она буквально утроила цену за этот флакон.
— Ну что ж, согласен, — ее едва зарождающаяся в победе улыбка мгновенно исчезла.
— Что?
— Правда, у меня нет с собой таких денег, — сокрушительно покачав головой, с сочувствием, сказал Руспельштильцхен. Что ж, если она была упряма, то еще не знала, насколько упрям был он.