— Драконий Рассвет.
И шторм стих.
Глава 1230
Полный штиль окутал земли Красного Тумана. И в этой абсолютной тишине, где не было слышно ни слов, ни криков, чистое, ясное сияние распространилось лучами восходящего солнца. Но не золотого или багряного, а стального. Его свечение заполнило все, на что только мог упасть взор.
Как если бы вся территория некогда процветающей, а ныне разрушенной страны, оказалась владениями сияния обнаженной стали. Затем ветер внов ворвался в эти владения.
Он потянулся под ногами Красного Рыцаря, маревом туманного маяка стоявшего посреди свечения. Собирая мелкую крошку и пыль, он тянулся к центру бури, которой оказался высокий воин в самом расцвете сил.
Его волосы поднялись вертикально вверх. Позади покоился плащ из белых и алых молний. А его простые одежды буквально рвались на теле, обнажая множество жутких, серых шрамов поверх смуглой кожи.
А следующим мгновением волна силы распространилась широкой дугой. Она буквально сминала сплавленные мечи и доспехи, обнажая кипящую под ними лаву, ручьям рассекавшую тяжелую скальную породу.
Поднявшись к самым облакам, она разогнала их, на миг обнажив бескрайнюю лазурь бушевавшего шторма.
Но все это — взрыв силы, ветер, сияние, были лишь последствиями.
Незначительным эхом, нанесенного удара. Удара, который развернулся огромным когтем где-то около самого горизонта. И все, что было позади Красного Рыцаря превратилась в ровную гладь. Такую гладку, что упади на неё капля дождя и она бы так и осталась покоиться в безмятежном спокойствии.
С неба падал стальной и каменный дождь. Все, что оказалось на пути удара Драконьего Рассвета, было рассечено. Срезано чище наточенной бритвы брадобрея.
Сам же Красный Рыцарь, по которому пришелся чудовищный удар, вытянувший из Хаджара, без остатка, полный запас сил, смог отбросить противника на сотню шагов. Будто брошенный камень, он пролетел по воздуху, а затем покатился кубарем по земле. И лишь вонзив свою лапу-перчатку в землю, прокопав в ней черту в десяток метров, он смог остановить тянущую дальше инерцию.
Хаджар раскусил очередную пилюлю и почувствовал, как жидкое пламя спускается по горлу прямо в желудок, откуда распространяется по всему телу.
По его рукам, ногам и торсу, текла кровь. Тело Повелителя, как в случае с веткой дерева, которой Хаджар некогда сражался с Парисом и Аркемейей, плохо держало подобную мощь.
И следом за пилюлей, восстанавливающей энергию, Хаджар проглотил еще одну – исцеляющую раны. Глубокие порезы, оставленные его собственным мечом, начали затягиваться один за другим стягивались рассеченные мышцы, срастались разрубленные кости.
Лишь несколько новых, тонких, почти не видимых на общем фоне шрамов остались свидетелями того, что Хаджар вновь рисковал своей жизнью.
Но на этот раз – он знал за что.
Как он посмотрит в глаза сыну, если скажет — “те, кому обязан жизнью твой отец, были попраны грязными стопами духов”.
– Сражайся! – закричала Дэдхи’Ашан. — Сражайся, мой слуга!
Услышав приказ своей повелительницы, Красный Рыцарь, из глубоко пореза на груди которого сочился красный туман, зарычал, ударил себя в грудь и оттолкнулся от земли.
Позади него огромной волной поднимался багряный саван, внутри которого кричали умирающие воины. Это было чем-то похоже на техники Алого Мечника, с той лишь разницей, что сейчас перед Хаджаром была лишь копия, созданная проклятой сидхе.
Так что услышав приказ Дэдхи’Ашане, обратившейся к павшему герою людей, как к своему слуге, Хаджар взревел раненным, в самое сердце, драконом.
Засверкал плащ за его спиной и поток белых молний раскрылся широкими крыльями.
Они столкнулись где-то посередине. Меч ударил о скрещенные боевые перчатки. И за спиной Красного Рыцаря, там где еще едва-едва исчезало багровое марево, волна силы заставляла дрожать пространство. Искривлялись потоки реки мира. Земля превращалась в подобие сыра — множество впадин, как от падения метеоритов, покрывали идеально гладкое пространство.
Затрещала сталь волшебного покрова, защитившая руки трехметрового гиганта, но выдержала полновесный рубящий удар Алого Клинка.
Красный Рыцарь, все так же ревя, совсем не как человек, сжал правый кулак и, все еще удерживая одной рукой меч противника, ударил прямо в грудь.
Мантия королевы Зимнего Двора смогла поглотить половину силы удара, но вторая прошла внутрь тела. Поток крови, от поврежденных внутренних органов, смешанный с мелкой крошкой от раздробленных костей, рванул изо рта Хаджара.