Толчок за толчком, я цепляюсь за него, пока он возносит меня всё выше и ближе к краю. Мои ногти впиваются в его плечи, когда я поднимаю бёдра, встречая каждое проникновение.
Домом был не остров. Им являлся этот мужчина.
— Я люблю тебя, — кричу я, когда рушится мой контроль, и оргазм уносит меня прочь. Джерико обхватывает меня руками и прижимает к себе, пока его тело пульсирует в кульминации.
— Я люблю тебя, Индия. Очень сильно.
Глава 42
Индия
Когда я просыпаюсь, то боюсь, что найду пустую кровать, и прошедшая ночь окажется сном. Но моё ноющее тело и прижатый ко мне большой источник тепла, говорят мне, что я ошибаюсь в обоих случаях. Слава богу.
Я переворачиваюсь и вижу тёмные волосы, разбросанные по подушке, и загорелую руку Джерико всего в нескольких дюймах от моего лица.
Я не дарила ему кольцо. На этот раз всё изменится.
Из-за спешки прошлой ночи я так и не спросила, был ли закончен бракоразводный процесс. Но, если я чему и научилась за последний месяц, так это тому, что лист бумаги ничего не значит, когда дело доходит до любви. Ты либо в деле, либо нет. И даже, если мы больше не женаты, это ничего не меняет ни в моих чувствах, ни в направлении нашего будущего.
Когда Джерико открывает свои серые глаза, они уже не такие грозовые этим утром. Теперь они больше похожи на тёмное серебро затуманенной луны, отражающейся в океане. И они невероятно красивы.
— Ты здесь. — Его голос звучит хрипло ото сна.
— Думал, меня здесь не будет? — спрашиваю я, скользя пальцами по его мускулистой руке.
Ближайшая к моему лицу рука поднимается, и он проводит двумя пальцами по моей щеке.
— Я думал, что проснусь, и всё это окажется сном.
Я улыбаюсь.
— Я думала о том же.
— Хотя это лучший чёртов сон в моей жизни. Я никогда не хочу просыпаться от этого, Инди. — Его ладонь ложится на мою щеку, а пальцы зарываются в волосы. — Поцелуй меня, чтобы я знал, что ты настоящая.
— Утреннее дыхание…
— Плевать.
Губы Джерико захватывают мои, а язык скользит внутрь. Он обхватывает меня рукой и притягивает ближе к своей груди. Кожа к коже. Он целует меня, как будто я важнее всего в мире. Важнее времени, денег или кислорода.
Когда он наконец отстраняется, его серые глаза становятся серьёзными.
— Больше никаких игр. Больше никаких сделок. Мы говорим. Обсуждаем. Когда что-то идёт не так или тебя что-то беспокоит, ты говоришь мне. А я говорю тебе. Больше никаких сюрпризов. Мы будем ссориться, потому что оба чертовски упрямы, но потом мириться. И это, чёрт возьми, будет того стоить.
— Мне нравится, как это звучит.
— Хорошо, потому что я здесь не для того, чтобы указывать тебе, как жить. Я просто хочу быть счастливым сукиным сыном, который будет участвовать в этом каждый день.
Вспышка тепла пронзает меня, и я сильнее обнимаю его.
— Я люблю тебя.
— Хорошо, потому что ты застряла со мной.
Я поднимаюсь, чтобы встретиться с ним взглядом.
— Ты должен сказать, что тоже меня любишь.
— Я люблю тебя больше жизни. Если бы тебе нужна была рука, я бы предложил свою, как бы странно она ни выглядела прикреплённой к твоему телу. Вот, что ты значишь для меня, Инди.
Его мужественное красивое лицо с тёмной пятичасовой щетиной совершенно серьёзно, и мне кажется, что моё сердце вот-вот разорвётся от радости.
— Я люблю тебя, — снова шепчу я, на этот раз со слезами, текущими из уголков глаз.
— Туз, ты не можешь сейчас плакать. Твои слёзы убивают меня.
— Это слёзы от счастья, — говорю я, когда он осторожно вытирает их.
— Я должен был установить правило не плакать, когда у меня был шанс, — ворчит он невнятно. — Давай. Я приготовлю тебе завтрак.
Я переворачиваюсь на спину и смотрю в потолок.
— И он умеет готовить, — шепчу я. — Я самая. Счастливая. Женщина. Из всех.
Смех Джерико эхом разносится по спальне, когда он тянется за моей рукой, чтобы вытащить из постели.
Глава 43
Фордж
Если потеря Исаака чему-то меня и научила, так это тому, что жизнь коротка. Завтра не гарантировано. Как-то посреди всего этого я забыл, как важно не терять ни одного дня, потому что ты не знаешь, когда умрёшь.
Пока мы с Инди одеваемся, и рука об руку идём на кухню, я даю себе обещание. Обращаться с ней так, будто завтра я могу её потерять. Нет ничего лучше неминуемой возможности потерять человека, которого больше всего вы любите, чтобы ценить его еще больше.
У меня денег больше, чем я мог бы потратить за три жизни, и месть… ну, я уже понял, что она не приносит удовлетворения, когда стоит тебе всего, что имеет значение.
Когда мы заходим, кухня пустая, и я молча благодарю Дорси за то, что она дала нам пространство. Надеюсь, что она и остальной персонал остались в задней части острова в отведенных им домах.