– Волин, слушаю. На том конце провода молчали, но, когда Волин уже готов был гаркнуть что-то раздраженно-злое, хрипловатый женский голос вдруг выдавил:
– Я знала ту девушку.
– Какую еще девушку? – все-таки он очень хотел спать. – Вы куда звоните?
– Сегодня в газете была напечатана фотография девушки, которую нашли мертвой несколько дней назад. Под фотографией – номер телефона, по которому нужно звонить. – Судя по голосу, девица была либо смущена, либо напугана. Волин почувствовал, что ему абсолютно не хочется спать. Сон прошел. Понедельник начался. В ночь с субботы на воскресенье. Девица продиктовала номер и добавила: – Извините. Я, видимо, ошиблась.
– Не ошиблись, – быстро, пока она не успела повесить трубку, произнес Волин. – Это я что-то… Не сразу сообразил. Простите. Значит, вы были знакомы с погибшей?
– Да. Она работала в службе «777». Зовут Алла. Фамилия – Ладожская. Волин испытал разочарование. Ради такого «обилия» информации не стоило сползать с «ложа пыток». Это ему и так известно. С другой стороны, звонящая девица все же знала Ладожскую лично и почему-то посчитала нужным позвонить. Значит, ей известно что-то важное. Относительно важное, разумеется. Хотя Волина интересовала любая мелочь, способная навести на след психопата-убийцы.
– Хорошо. Еще что-нибудь? Девица помедлила. Похоже, каждая следующая фраза давалась ей труднее предыдущей.
– Да, – сказала она наконец. – Я знаю, кто ее убил. Шок – слишком мягкое слово, чтобы описать эмоции Волина.
– Вы… что? Повторите, пожалуйста. Я, похоже, что-то не расслышал.
– Мне известен человек, убивший Аллу. Точнее, один из них.
– Один из них? Убийц несколько?
– Да, – теперь она говорила ровно и довольно спокойно. – Их двое. Вернее, я видела двоих.
– Вы их видели на месте преступления? Волин смел со стола бумаги в поисках своего ежедневника и ручки. Где они? Черт, вон, на полу. Он их смахнул вместе с бумагами. Пришлось корячиться, удерживая трубку у уха и одновременно пытаясь дотянуться до противоположной стены, у которой лежала толстая тетрадь. Шнур, зараза, слишком короток. Кто эта девица? Говорил же «Главному», умолял же, давайте поставим определитель номера. Нет средств. На то нет средств. На это нет средств. Не средств не хватает, а желания.
– Нет, не на месте преступления, но… поверьте мне, это они.
– Хорошо. Давайте я запишу вашу фамилию и – сейчас у нас сколько, без двадцати двенадцать? – минут через тридцать пришлю за вами машину. Вы ведь все равно не спите, правда?
– Я не хочу называть вам своего имени, – заявила девушка, и по ее голосу Волин понял: давить бесполезно. Хотя попробовать-то можно?
– Почему? Вы чего-то боитесь?
– Я должна стать одной из его жертв. Бах! Как дубиной по голове! Вот это да! Если эта девица не заурядная сумасшедшая, невесть как попавшая в банк или в службу «777», то… это и называется «хорошим шансом».
– Откуда вы знаете?
– Убийца звонит мне. Он называет себя Борей. Звонит и рассказывает об убитых девушках. Первой была Алла, потом еще одна девушка. А сегодня он сказал, что убил третью жертву. Правда, имени ее Боря тоже не назвал.
– Он звонит вам в «777»?
– Нет, я не работаю в «777».
– Кстати, вторую жертву звали Настей, а третью – Тамарой, – сказал Волин. – Тамара Галло. Она работала на радио. Вела выпуски новостей. Вы слышали о ней когда-нибудь?
– Нет. Никогда. Я не слушаю радио.
– Хорошо. Итак, он звонит вам после того, как убьет очередную девушку. Я правильно понял?
– Да. Правильно.
– Этот Боря… он еще что-нибудь вам рассказывал? Припомните, может быть, упоминал какие-то факты своей биографии? Или, скажем, причину убийств?
– Нет. Ничего такого он не говорил. Сказал только, что мы знакомы и что я в его списке седьмая.
– Почему именно седьмая? Проявив недюжинную ловкость, Волин все-таки умудрился дотянуться до ежедневника и ручки, пристроился на краешке стола, начал торопливо записывать.
– Не знаю. Просто сказал, что я в самом низу. И что я буду седьмой.
– В самом низу чего?
– Наверное, списка жертв.
– Понятно. Так вы сказали, что знаете убийц или убийцу.
– Да. Один из них сейчас сидит в машине, красной «четверке». – Девушка назвала адрес.
– Скажите, а почему вы решили, что именно этот человек и есть «Боря»?
– Долго объяснять. Но это он, поверьте мне.
– Да я вам верю. – Волин записал в блокнот адрес, марку и цвет машины. – И все-таки, может быть, вы скажете, кто вы? Думаю, мы сумели бы вам помочь. Защитить вас от «Бори».
– У него очень большие связи.
– В каком смысле?
– Боря – бывший сотрудник милиции или какого-то другого силового ведомства. У него много знакомых в ваших структурах. Прежде чем сказать вам, кто я, мне необходимо убедиться в том, что вы действительно в силах защитить меня.
– Что мы должны сделать?
– Арестуйте его.
– Боюсь, что ничего не выйдет, – ответил Волин. Он сочувствовал этой девице, понимал ее состояние. Когда тебе угрожают убийством – нервы становятся ни к черту. Даже взрослые, здоровые мужики «ломаются» в подобных ситуациях. Невроз – вот одно из последствий огромного психологического напряжения. – В нашем распоряжении нет фактов, доказывающих, что он – убийца. По закону, не имея конкретных доказательств, максимум, что мы можем, это задержать его на трое суток до выяснения личности. Потом этого человека все равно придется отпустить. Но, если у него действительно большие связи, он окажется на свободе уже через несколько часов после задержания.
– И убьет меня, – потухшим голосом закончила девушка. – В таком случае дальнейший разговор с вами не имеет ни малейшего смысла. До свидания. Простите, что побеспокоила.
– Одну минуточку, – быстро сказал Волин. Ситуация складывалась критическая. Ему не хотелось обманывать девушку. Но позволить ей бросить трубку и исчезнуть он не мог. – Хорошо. Если вы не хотите называть себя – я не могу настаивать, хотя это, возможно, здорово помогло бы нам в изобличении убийцы. Но… на нет и суда нет. Я хотел попросить вас об одной услуге. – Девушка молчала, и это уже было неплохим знаком. Могла и трубку бросить. – Запишите следующий разговор с Борей на магнитофон. Это не сложно?
– И что потом? Вы предъявите запись в качестве доказательства? Я не хочу, чтобы он знал о моем контакте с вами. Или вы собираетесь установить за мной слежку, когда я принесу вам запись?
– Это было бы глупо. Вы знаете, что такое «закладка»?
– Нет.
– Фильмы шпионские смотрели когда-нибудь? Пауза. Она замолчала, как будто пыталась вспомнить, смотрела ли когда-нибудь подобные фильмы.
– В детстве.
– То, что кладется в тайник, и называется «закладкой».
– Понятно.
– Вы можете передать кассету подобным образом. Прячете ее куда-нибудь или отдаете человеку, которому доверяете, потом звоните и сообщаете, где мы можем забрать запись.
– Н-не знаю, – нерешительно ответила девушка.
– И еще, – нажимал Волин, не давая ей опомниться. – Вы ведь знали Ладожскую.
– Да.
– Скажите, как по-вашему, в чем сходство между нею и вами? Какое качество в вас обеих могло привлечь Борю? – Она задумалась. – Вторая жертва, Настя Пашина, абсолютно не похожа на Ладожскую. Но она примерно полгода назад тоже пыталась устроиться на работу к вам, в «777». Кстати, вы не помните ее? Насте было семнадцать. Невысокая такая, брюнетка. Не очень привлекательная, но с хорошей фигурой. Волосы длинные…
– Нет. Она «прокололась» и даже не заметила этого. Волин усмехнулся одними губами. Эта девушка работает в «777». Кстати, голос у нее действительно хороший. Мягкий, низкий, грудной. Наверное, когда она не нервничает и начинает «играть», мужики тают. Три жертвы из одной и той же фирмы. Для случайности что-то слишком уж много.
– И вот еще что. Вы не лечили зубы в институте стоматологии?
– Нет.
– И не бывали там?
– Однажды… Я отвозила туда… подругу. Она боялась ехать одна.
– Как зовут вашу подругу, если не секрет? – Снова долгая пауза. «Ладожская, – захотелось сказать Волину. – Ее звали Алла Ладожская. Иначе не имеет смысла скрывать имя». Однако он не сказал этого. И не потому, что пожалел, а боялся, что слишком сильным нажимом испугает девушку. – Поймите меня правильно. Возможно, вашей подруге угрожает серьезная опасность.
– Не думаю. Она недавно уехала. Вообще, мне не хотелось бы впутывать ее во все это. И потом, я же назвала вам убийцу.
– Да, но вы также сказали, что «Боря» – это два человека. Даже если мы задержим одного из них, второй останется на свободе, и неизвестно, что он может натворить. Волин пытался наладить с ней контакт, пробудить доверие. Если Боря действительно хотел убить ее, то девушку можно было использовать в качестве прототипа «казачка». Подобрать сотрудницу с похожими физическими данными – не проблема. Было бы с кого «рисовать». А если не с кого? Хотя при большом старании найти-то ее можно. По голосу, например. В «777» она, наверное, не одна с таким богатым контральто, но Волин сомневался, что девушек с таким вот сочным тембром слишком много. Опять же, отыщет ее Волин, и что дальше? Если она наотрез откажется сотрудничать, не за ремень же хвататься. Да и глупо это. Волин давно уяснил: свидетели, в отличие от подозреваемых, коли уж упираются, то сдвинуть их невероятно трудно. А заставлять – себе дороже. От таких свидетелей вреда больше, чем пользы.