По окончании вытегорского двухклассного городского училища (1897) Клюев поступает в Петрозаводскую фельдшерскую школу, из которой уходит по состоянию здоровья, проучившись год. В 1904 г. в малоизвестном петербургском альманахе «Новые поэты» появляются его первые, еще не носящие печати клюевского своеобразия стихи. Подобные же выходят через год и в двух московских сборниках «Волны» и «Прибой», изданных «народным» кружком П. Травина, членом которого Клюев состоял. Приняв участие в революции 1905 года в качестве агитатора от Крестьянского союза и поплатившись за это шестимесячным тюремным заключением, Клюев отходит от революционного движения и обращается к интенсивным духовным поискам и творческому самоопределению, прокладывая себе путь в большую поэзию.
Бесспорным авторитетным провожатым избирает он А. Блока. В начатой с ним в 1907 г. и продолжавшейся восемь лет переписке Клюев придерживается двух целей: во-первых, приобщиться, будучи «темным и нищим, кого любой символист посторонился бы на улице» (из письма Блоку 5 ноября 1910 г.), к элите современного искусства, а, во-вторых, просветить ее представителей, оторванных от национальной жизненной стихии и истинной культуры, духом добра и красоты, исходящим от потаенной народной России, вестником которой он себя осознает. За такового принимает его и Блок, включая фрагменты клюевских писем в собственные статьи, а личную встречу с ним в октябре 1911 г. назвав «большим событием» в «осенней жизни» (Дневник. 1911 г., 17 окт.) В письме к одной из своих корреспонденток он даже признается: «Сестра моя, Христос среди нас. Это Николай Клюев»13. Вскоре он входит в круг столичной литературной элиты и уже в 1908 г. печатается в роскошно издаваемом журнале символистов «Золотое руно». В конце 1911 г. (на обложке 1912) выходит первая книга его стихотворений «Сосен перезвон» с предисловием В. Брюсова, в котором говорилось, что «поэзия Клюева жива внутренним огнем», вспыхивающим «вдруг перед читателем светом неожиданным и ослепительным», что у Клюева «есть строки, которые изумляют». В книге было ощутимо эхо недавней революции. В экзальтированном облике героини своеобразного лирического романа (единственного у Клюева с женщиной) угадывались исполненные жертвенности черты революционерки и одновременно монахини.
В 1912 г. выходит сборник стихов «Братские песни», составленный по утверждению поэта, из текстов, сочиненных еще в бытность его юным «царем Давидом». Появлению сборника способствует сближение Клюева* с «голгофскими христианами» (революционно настроенной частью духовенства, призывавшей к личной, подобно Христу, ответственности за зло мира, издававшей журналы «Новая жизнь», «Новое вино»), которыми делалась ставка на Клюева как на своего пророка.
В 1913 г. Клюев издает сборник стихотворений «Лесные были», сильно разнящийся с двумя первыми. В нем предстает «языческая», народная Русь, веселящаяся, разгульная, тоскующая, выражающая себя в естественной фольклорной песне («Полюбовная», «Кабацкая», «Острожная»). Учитывая этот отход Клюева от религиозной доминанты, В. Ходасевич иронизировал по поводу неоправдавшейся надежды «мистиков» из «Новой жизни» видеть Клюева выразителем «нового рели
13 Александр Блок в воспоминаниях современников: В 2 т. М., 1980. Т. 1. С. 338.
гиозного откровения» в то время как тот взял да и написал книгу «песен» «Лесные были», содержание которой — «эротика, довольно крепкая, выраженная в стихах звучных и ярких» 14.
К этому времени Клюев уже признан на отечественном Олимпе. Н. Гумилев в своих обзорах выходящих сборников стихов определяет основной пафос его поэзии как «пафос нашедшего», как «славянское ощущение светлого равенства всех людей и византийское сознание золотой иерархичности при мысли о Боге» и называет его стихи «безукоризненными» 15. Клюева с радостью принимают в свой «цех» акмеисты, которым импонирует в его стихах словесная весомость, многокрасочность и полнозвучность отображенного в них патриархального крестьянского мира, названного впоследствии О. Мандельштамом в «Письме о русской поэзии» (1922) «величавым Олонцем, где русский быт и русская мужицкая речь покоятся в эллинской важности и простоте» 16. «Вздох облегчения пронесся от его книг,— высказывался по поводу сближения Клюева с этой группой один из «синдиков» «Цеха поэтов» С. Городецкий.— Вяло отнесся к нему символизм. Радостно приветствовал его акмеизм» 17. Во время своих приездов в начале 1910-х гг. из Вытегры или Москвы (где тоже нередко бывал) в Петербург поэт посещает собрания акмеистов как на их квартирах, так и в литературном кафе «Бродячая собака». Его стихи печатаются в близком им альманахе «Аполлон» и в их собственном органе — ежемесячнике «Гиперборей».