- Чего явился? - Это были первые слова Аждара.
- С товаром приехал. Привез кое-что... Продам, в Ленинград хочу съездить...
Аждар долго глядел на его отглаженные брюки, на выглядывающий из-под пиджака белоснежный, с красными разводами свитер, какие на всем этом свете умеют вязать только бузбулакские старухи; смотрел долго, и думал о чем-то.
- И в таком виде на базаре будешь сидеть? - Аждар вытащил из кармана щепотку сухой травы. Понюхал, закашлялся, долго кашлял, потом спросил хрипло:
- Что привез?
- Миндаль и еще орехи. Всего сто пятнадцать килограммов.
- А где оставил?
- У Теймура, на том базаре.
Некоторое время Аждар задумчиво смотрел на дорогу. Потом вышел вперед и остановил проезжавшее такси.
- Садись. Поедешь, привезешь все сюда.
Немного погодя они вдвоем выгрузили из этой же самой машины два огромных мешка; оставили их на базаре у какого-то незнакомого Сарвару человека, а сами через другие ворота вышли на улицу... Падал мокрый снег, падал и таял, с земли поднимался парок, было влажно. Аждар молча, понурившись, шел сквозь сырость и гниль, вел куда-то Сарвара. Сарвару хотелось спросить, куда они идут, но спросить он не осмеливался. Ему хотелось напомнить Аждару про кур, про луну, про хижину у горы, про ежика, даже стихи прочесть; может, улыбнется, повеселеет... Но Сарвар промолчал и рад был, что промолчал - вдруг не поймет, вдруг подумает, что он на благодарность напрашивается: я, мол, тебе тогда помог, теперь ты мне... Так они молча вышагивали вдоль трамвайной линии, и, только когда уже почти дошли до места, Сарвар не выдержал, заговорил:
- Слушай, Аждар, я не затем приехал, чтоб тебя от дел отбивать. Сам справлюсь - не первый раз в городе: три года в Ленинграде служил.
- Ладно. - И больше Аждар ничего не сказал.
Свернули за угол, вошли в какой-то дворик. Там стоял старый одноэтажный домишко с застекленной верандой; на веранде седая женщина гладила белье.
Оставив Сарвара внизу, Аждар поднялся в дом, о чем-то потолковал со старухой и подозвал Сарвара:
- Ну вот, останешься здесь. - Аждар открыл одну из двух выходивших на веранду дверей. - Это твоя комната, твоя кровать... Пей чай и ложись отдыхай. Захочешь, прогуляйся, в кино сходи... А это Марго. Грузинка, женщина одинокая... Деньги будут нужны - у нее спроси. На базаре тебе делать нечего. Сам все продам.
Понятно, что Сарвару не по вкусу была такая встреча: почему он его к базару не подпускает? Подумаешь, ребенка нашел!.. Чем он хуже Теймура?.. Но ослушаться Аждара Сарвар почему-то не смел, возражать тоже не решался.
Весь день Сарвар пробродил по городу, к вечеру вернулся и стал ждать Аждара. Он был уверен, что вечером тот непременно придет сюда. Но вечером Аждар не пришел, утром он тоже не появился. Сарвар прождал до полудня и помчался на базар, но и там Аждара не нашел. Мешков своих ему тоже обнаружить не удалось, хотя он обыскал весь базар; человек, которому они вчера передали товар, исчез. Сарвар шел обратно к Марго, чтобы выведать у нее адрес Аждара, и все ломал себе голову, что это могло означать. Но старуха адрес не сказала, хотя наверняка знала. Оставалось одно: идти к Теймуру. К вечеру, перед самым закрытием базара, Сарвар нагрянул к нему.
- Слушай, ты Аждара не видел?
- Видел. Он утром в Тбилиси уехал.
- Как уехал?!
- Очень просто. Уехал, и все.
- А про меня ничего не сказал? - Сарвар готов был расплакаться.
- Сказал. Велел, чтоб, как нагуляешься, сразу в деревню ехал. Сказал, не получится из тебя торговца.
- А деньги! - закричал Сарвар. - А мои мешки?!
- Насчет денег мне неизвестно. - Теймур был невозмутим. - Это уж сами разбирайтесь. Что велено, я передал... Еще он сказал, чтоб ты в нечетный день уезжал. По нечетным дням у него проводник знакомый в седьмом вагоне. Пусть мол, билет не покупает, проводник его так довезет. Поезд в час ночи. Скажешь, Аждар прислал... Седьмой вагон, не забудь...
Если б они не учились десять лет в одном классе, разговор на этом бы и кончился. Но разговор на этом не кончился, потому что они десять лет учились в одном классе. В самом конце разговора, произнося самое последнее слово, Теймур допустил малюсенькую оплошность, он вроде чуть-чуть усмехнулся, что-то промелькнуло в его глазах, и Сарвар сразу узнал пройдоху Теймура.
- Не трепись, - сказал он Теймуру. - Ни в какой Тбилиси Аждар не уехал. И ты знаешь, где он!
- Ха, знаешь! - Заметно было, что Теймур встревожился. - Этого ни одна душа не знает. Десять лет без прописки живет.
- А чего про Тбилиси плетешь?! Я ж по глазам вижу - брешешь! Совесть-то у тебя есть?
Теймур молчал. Сарвар почувствовал, что он колеблется.
- Я ж его человеком считал... - уже мягче сказал Сарвар. - Если б знать, что он так меня облапошит! Два мешка - больше ста килограммов! Забрал и смылся!
- Надо было самому сидеть! - сказал Теймур.
- А он дал мне сидеть?! Забрал, и все. Я ж и понятия не имел, что он аферист. Сволочь такая!..
Теймур молчал. Молча они собрали с прилавка товар. Завязали мешки, сдали на хранение сторожу. Вышли с базара.
- Видишь, какая погода? - спросил Теймур.
- Холодно.
- Видишь, как ясно? Совсем как в Бузбулаке.
- Может, сейчас и в Бузбулаке снег, - сказал Сарвар.
- Я уезжал, дождь шел...
- В такую погоду у Аждара всегда приступы, - неожиданно сказал Теймур.
- Какие приступы?
- А ты не знаешь? Он ведь больной очень... Астма у него. Дурацкая болезнь - чуть похолодает, он уже и дышать не может. В такую погоду на базаре его не ищи, в ресторане отсиживается. Подвальчик есть недалеко от моря...
- Думаешь, и теперь там?!
- Может... Кто его знает... Только смотри, меня не поминай!
Сарвар ни о чем больше не спросил. Бросил Теймура и прямиком - в тот самый подвал; там, в темном уголке, он и нашел Аждара.
- Ага! Так, значит, ты в Тбилиси уехал?! Ну и аферист! Ну и подлец!
- Садись, сын Кошачьего Старшины! Не трепыхайся!
- Я с тобой... сидеть не собираюсь! Идем! Ты мне мои мешки отдашь!
Аждар потянул Сарвара за рукав.
- Садись!.. Нету твоих мешков. Продал я. Теперь вот... - Он показал на стоявшую перед ним полупустую бутылку.
- Давай деньги, ворюга! - Сарвар замахнулся на Аждара кулаком.