Не важно, что дальше возвышался загадочный замок. Не важно, что призраки могли быть вокруг нее. Она уже не плыла, земля не двигалась.
Хрипло выдохнув, она закрыла глаза. На минутку. Она отдохнет миг, а потом пойдет искать фейри, что был нужен близнецам Макнара.
Звезды плясали, и она улеглась удобнее на песке.
Глава пятая
Чудовище
Холодный воздух задел ее кожу. Сорча легла на бок, бормоча во сне. Песок коснулся ее лица и попал в легкие, когда она всхрапнула.
Она резко вскочила, почесала быстро нос. Она откашляла песок и стерла засохшую соль со щек. Ее кожа пылала, ободранная и сухая. Ее губа потрескались, и когда она вдохнула, в рот попала кровь, жаля опухший язык вкусом железа.
Где она была? Ее взгляд плясал по потертым камням и обломкам дерева.
— Точно, — прошептала она. — Лодка, буря, вода.
Сорча притянула колени к груди, обняла их. Больше слез не будет. Она не могла позволить себе сорваться, оставалось еще много дел.
Она взяла себя в руки и огляделась. Что ее разбудило?
Что-то фыркнуло слева от нее. Ее спина напряглась, она медленно повернула голову.
Гладкое лицо с усами снова подуло на нее. Глаза морского котика были большими и темными, удивительно дружелюбными. Теплый воздух пах рыбой и гнилыми водорослями, смешанными с мускусным запахом ее нового друга.
От ее движения котик шлепнул плавником по брюху и рассмеялся.
— О, — удивленно сказала она. — Здравствуй.
Он склонился и фыркнул на нее. Когда она отпрянула, он снова издал кашляющий смех и перекатился на спину. От каждого хлопка по боку подкожный жир дрожал.
— Разве ты не забавная кроха? — Сорча не была уверена насчет крохи. Морской котик уже был крупнее, чем она, а она была уверена, что он еще не вырос полностью. Его длинные усы поднялись от ее слов.
Он фыркнул на нее еще раз и развернулся. Его тело дрожало, двигаясь по земле, он скользнул в воду грациознее, чем вел себя на суше.
Вспыхнула мысль.
— Ты — селки?
Ответом был тихий смех, котик погрузился под воду.
Ее мышцы болели, пока она вставала на ноги. Длинные мышцы бедер сдавило, ее ноги сводило.
Сорча заскулила. Боль была ужасной, но она не могла оставаться на песке. Солнечные ожоги уже покалывали ее кожу, покрывая щеки и руки. Если она задержится еще немного, появятся волдыри.
Вода. Ей нужна была вода. Ее губы потрескались, когда она открыла рот и с хрипом выдохнула.
Она тихо постанывала, поднимаясь. Она взмахнула руками для равновесия и замерла. Кашляя, Сорча кивнула.
— Шаг первый: встать. Выполнен.
Ее ноги казались далекими. Она нахмурилась и посмотрела на пальцы ног. Куда делся ее левый ботинок?
И тут мерроу направил на нее трезубец с опасным блеском глаз. Она застонала и прижала руку к голове. От боли, пульсирующей за глазами, она чуть не упала на колени.
— Кто это? — спросил женский голос.
— Не знаю. Наверное, ее прибило с обломками корабля.
— Такого не бывает.
— Тогда откуда мне знать? Сюда можно попасть только через изгнание, но фейри не могут изгнать людей!
Второй голос был мужским. Гнусавым и резким, и от этого боль за ее глазами усилилась.
— Прошу, — прошептала Сорча, — у вас есть вода?
— Она нас слышит, Циан?
— Люди не могут нас слышать, когда мы в мороке. У нее галлюцинации.
Сорча шагнула к звуку, искала взглядом владельцев голосов.
— Я вас слышу. Я прибыла в Гибразил, чтобы поговорить с фейри, что живет тут.
Фырканье разнеслось над камнями.
— Тут много фейри, человеческое дитя. Но редкие заговорят с тобой.
— Простите? — она моргнула. — Мне нужно поговорить с Туата де Дананн, что живет тут. Меня послали близнецы Макнара.
— Это многое меняет, — сказал женский голос. — Мы поможем тебе с этим.
— Нет! — другой голос, Циан, был против. — Хозяин лишит нас голов, а я уже много раз был на волоске. Я в этом участвовать не буду.
— Прошу, — Сорча шагнула вперед и споткнулась о камень. Она упала на колени, закричала, когда острые камни впились в ее уже пострадавшую плоть.
— Посмотри на нее, Циан! Нельзя бросить ее тут.
— Не говори мое имя! Нам нужно оставить это тут. Мы не помогаем людям. Не трогай! Женщина, ты меня погубишь. Она может быть больна!
— Но…
— Без но! Перестань помогать людям и подумай о себе! Люди не отсюда. Пусть вернется в воду, а мы забудем об этом.
Сорча коснулась раны на колене. Кровь текла из разорванной плоти, уже засыхала с солью и песком.
— О ней, — прошептала она. — Я женщина, а не «это».