— Я тебе не слуга.
— Тогда опиши путь, — Сорча добавила твердости голосу. Слова должны были звучать резко, чтобы он послушался.
Фейри проворчал:
— Если думаешь, что это запугает меня…
— Должно, — перебила она. — Ты не знаешь меня, гном. Ты рискуешь, недооценивая меня.
Она бросалась этими словами, надеясь, что память не подвела ее. Гномы были низкими и пухлыми существами с круглыми телами и жиром. Пыль оседала на похожее тело.
Циан поежился, пыль взлетела в воздух.
— Неплохо.
— Расскажи, как пройти к твоему господину.
— Что ты дашь мне взамен?
— Я больше не буду заключать сделки с фейри! — ее крик резал уши. — Живо!
— Вверх по лестнице, девочка. Иди прямо к тронному залу. Не пропустишь.
— Тронный зал? — она от удивления закашлялась.
— А ты думала, господин будет в приемной? Тронный зал, девочка. Так сильно хочешь увидеть господина? Может, стоит приготовиться к тому, что встретишь.
Она не смотрела на него. Ткань огрубела, тело болело, лицо пылало от солнца и соли, но она поднималась по лестнице, высоко подняв голову. Она не сломается.
Сорча решила быть сильнее, чем была раньше. Сильнее, чем когда впервые помогла родиться ребенку. Способнее, чем когда заболел ее отец, и сестры нуждались в ее поддержке. Смелее, чем когда она впервые разрезала тело незнакомца и вытащила из него жуков, надеясь, что они не нападут на нее.
Фейри не посмотрят на нее с жалостью. Господин точно не будет добр с ней. Ей нужно быть остроумной. Сорча знала, что убедить фейри покинуть этот остров будет почти невозможно.
Но она должна попробовать.
Лестница вела к древним камням. Одна стена рассыпалась, став пылью, открыв комнату, полную потрепанных картин. Она не замерла, хотя интерес усилился.
В конце замка лестница вела вниз. Паутина покрывала люстры, с них свисали пауки вместо кристаллов. Белый мраморный пол когда-то впечатлял. Теперь трещины проходили реками по когда-то красивой поверхности.
Ступени в поеденной молью ткани вели к возвышению. Трон нависал во тьме, обрамленный рогами, торчащими в стороны. Сорча видела тяжелые сапоги, что вели к толстым мускулистым ногам. Тени скрывали остальное тело.
Туата де Дананн был мужчиной.
— Я пересекла море, вынесла трудности и шторм, чтобы поговорить с вами, милорд, — она замешкалась перед троном, не зная, стоит ли продолжать.
Его сапоги подвинулись. Стало видно идеальный отпечаток ноги в пыли. Как давно он сидел там? Он ждал ее?
— Я уже не заключаю сделки с людьми.
Что-то не так было с его голосом. Камень скрежетал о кости. Голос словно царапал ее спину и вызывал покалывание ладоней. Она охнула.
— Меня отправили близнецы Макнара, и они сказали, что вы…
— Близнецы Макнара?
— Да, милорд. Они сказали, что вы поможете.
— Вот как? Наверное, они меня с кем-то спутали.
— Я… — она запиналась. — В-вы связаны с миром людей? Знаете, что там происходит?
— Меня не беспокоят страдания людей.
Она сжала окоченевшую юбку кулаками.
— Мы страдаем от кровавых жуков. Мы не выживем без лекарства, и близнецы Макнара сказали, что помогут, если я приведу вас к ним. Умоляю…
— Мольбы я не вижу, — прорычал он.
Сорча закипала. Он не дал ей закончить! Как она могла умолять, если он не давал ей заговорить?
— Кровавые жуки едят людей изнутри. Мы не можем остановить их сами, и мне нужно, чтобы вы…
— Нужно?
— Да! — воскликнула она. — Нужно. По-другому лекарство не найти! Близнецы обещали, что мне нужно лишь вернуть вас…
— Они соврали, — тени двигались.
— Фейри не могут врать.
— Тогда они исказили правду. Пойми, девочка, у близнецов Макнара нет лекарства от жуков. А теперь — уходи.
Ее грудь сдавил ужас. У них было лекарство! Она не могла пройти столько и обнаружить, что фейри перехитрили ее.
— Уйти? — отозвалась она. — Куда мне уйти? Это остров!
— Мне все равно, куда ты пойдешь. Гибразил — не место для такой, как ты.
Она не справилась? Он оставался в тени, едва двигался, и только нога добавляла загадок, а не ответов. Его голос играл на нервах Сорчи, его властная натура вызывала желание ударить его, а его отказ показывал, что он бессердечный, не думал о других.
Как он смел?
— Моя семья умрет, если я не найду лекарство.
— Ты так переживаешь из-за смерти, что вряд ли думаешь о чем-то другом.
Рот Сорчи раскрылся, ее щеки вспыхнули от гнева.
— Вы хоть немного переживаете за состояние других?
— Не за тех, кто угрожает моим слугам.
— Гном у двери? — она дико махнула рукой в сторону, откуда пришла. — Это одно из грубейших созданий, что я когда-либо встречала! Я не буду извиняться ни за тон, ни за свои слова.