— Как и многие гномы. Они хороши в этом. Земля их слушается, и это все упрощает. Идем!
Сорча подняла взгляд и поняла, что отстала. Пикси открыла простую коричневую дверь, обрамленную серым камнем. Оттуда волнами валил пар.
— Куда она ведет?
— На кухни, дорогуша.
— Я не видела кухни раньше.
Каменный пол был холодным под ее босыми ногами. Она поджала пальцы ног и прошла за дверь. От запаха выпечки, бульканья еды в котелке и аромата чая голова кружилась. Желудок сдавил голод.
Три женщины возились на кухне. Одна склонялась над большим котлом, пробовала суп, другая месила тесто, а третья ушла за шторку. Стало слышно журчание воды о чашу.
— Идем, дорогуша, — сказала Пикси. — Мы помоем тебя и накормим.
Сорча прошла за шторку, ее рот раскрылся от большой металлической ванны за ней.
— Это слишком для меня.
— Ерунда! Нет ничего лучше купания в горячей воде. Залезай.
— Мне хватит и ручья…
— Лезь.
Приказ, и Сорча расстегнула плащ. Ткань упала на пол со стуком, за ней — белое нижнее платье.
— Я должна быть здесь? — спросила она. Горячая вода жалила порезы на коленях, но мышцы расслаблялись. Она зашипела от удовольствия, пар окутал ее лицо.
— А почему нет? Склонись, я потру тебе спину.
Давно Сорче не помогали мыться. Она помнила, как мама тщательно оттирала ее кожу. Она всегда была красной несколько дней после купаний. Сестры Сорчи были не такими, когда она стала жить с ними.
— Ваш господин не хотел, чтобы я задерживалась, — сказала она, губка двигалась по ее коже.
— Да. Я слышала он был… резким с тобой.
Она фыркнула.
— Не то слово.
— Он хороший, но с характером.
— А что с его характером? Я думала, он просто грубиян, он и не старался вести себя иначе.
Пикси схватила ведро воды.
— Господин бывает сложным, но не давай первым впечатлениям сбить тебя. Если ты судишь его жестоко, он поступит так и с тобой. Задержи дыхание.
Вода полилась на ее голову и плечи. Сорча смотрела на грязную воду, кусочки земли уплывали с ней. Пузыри лопались, пахло лимоном.
— Вы давно его знаете? — спросила Сорча. Она вспомнила его искаженное лицо и голубые глаза.
— Сколько он живет. Господин был красивым ребенком, — Пикси замолчала. — И все еще красивый мужчина.
Она хотела возразить. Слова были на языке, слова, что он не красивый, и что внешность соответствует его характеру, но замерла. Сорча всегда быстро судила об остальных. Может, теперь пора было выработать терпение.
— Даже не знаю, — сказала она. — Он не проявил интереса помочь мне. Это не добавляет очарования.
— Помочь? С чем мог господин тебе помочь, дорогуша?
Пикси встала за ванной и потянула Сорчу назад. Ее спина легла на теплый металл, и с ее губ сорвался тихий выдох. Ее волосы выскользнули из воды и повисли до пола. Пикси потянула за них, собираясь распутать их и сделать снова гладкими.
— Мой народ умирает, — сказала Сорча. — Чума захватывает наши земли, и ее не удается вылечить. Наши доктора и травники в тупике, и даже мистики пожимают плечами и говорят, что боги злятся. Ничего не получается.
— А наш господин?
— Меня прислали сюда другие Туата де Дананн. Они сказали, если я верну его, они отдадут лекарство. Мой отец умирает, мои сестры могут заболеть. Я должна что-то сделать.
Движение гребня успокаивало ее. Ее глаза закрылись, приятный ритм после тяжелого путешествия.
— Уверена, если бы ты все рассказала господину, он бы помог.
— Он уже отказался, но не знает, как я решительна.
— Это хорошее качество.
— Да? — Сорча рассмеялась. — Может, мне стоит взять вас с собой домой, чтобы вы так сказали моим соседям. Они терпят меня только потому, что я — целитель.
— Целитель? — голос Пикси стал бодрее. — У нас таких нет.
Она хотела ответить, но так расслабилась, что могла лишь тихо шептать. Она нуждалась в ванне, хоть и не знала об этом раньше. Все боли пропали, тревоги развеялись. Она сосредоточилась на движении гребня и дала мыслям утихнуть.
Все хорошее заканчивалось. Вода остыла, а Пикси добралась до макушки головы Сорчи.
Выступили слезы, все расплывалось по краям для Сорчи. Она не ожидала найти искреннюю доброту. Это ее разбивало.
— Спасибо, — прошептала она и встала. Вода стекала с ее тела, лилась водопадами с ее груди, задерживаясь на ее бедрах.
Пикси спросила:
— Тебе нужно набрать вес, милая. Ты очень худая!
— Я не из королевичей. Я из рабочего класса.
— Для меня разницы нет. Иди сюда.
Пикси хлопнула полотенцем, расправляя его. Еще одна странность. Сорча сама вытиралась после купания. Даже мама позволяла Сорче укутаться в полотенце самой, а потом вытирала ее волосы.