— Она знает, что я верен ей!
Бриана за мужчиной дико размахивала руками.
Точно. Сорча не должна была оскорблять клиентов, или они уйдут. Она выдохнула, и кудри отлетели с лица.
— Я целитель, Фергус. Я не участвую в вашем веселье, но мечтать не вредно!
Он рассмеялся, щеки были красными.
— Ах, и я мечтаю, милашка!
Она взобралась по лестнице. Ее юбка развевалась за ней, голубая ткань трепетала от ее движений. Ей не хватало только слушать, как Фергус мечтал о ней.
Они спали наверху, подальше от комнат, куда водили клиентов. Место, которое они звали своим, было важным. Хоть, чем больше женщин тут становилось, тем меньше места им оставалось.
Сорча не работала в публичном доме, ее комната была самой маленькой. Раньше она была чуланом, а теперь тут была койка и сундуки с вещами. Книги, травы и разные волшебные предметы валялись по комнатке.
Первый сундук заскрипел, когда она открыла его. Она порылась в темных глубинах, скользя пальцами по старым вещам, пока не сжала в кулак величайшее сокровище.
Ее мать передала ей знания и священные предметы. Многие боялись язычества, считали его работой дьявола, звали тех, кто практиковал его ведьмами. Сорча знала лучше.
Она вытащила камень с вырезанным белым голубем. Она прижала его к губам и прошептала:
— Доброе утро, матушка.
Она скучала каждый день по смеху матери, ее мозолистым рукам и запаху корицы от ее волос. Она не была ведьмой, она была целителем, что умел просить об одолжении фейри.
Сорча опустила камень в сундук и вытащила чашку. Ее мама с любовью нарисовала цветочки по краям, каждый мазок был точным и осторожным. Она отмерила немного сахара и высыпала на подоконник.
— Разделите со мной вкус сахара, — сказала Сорча, — за нашу работу.
Как и мать, Сорча уважала старые методы и фейри. Она верила в них, в отличие от остальных. Ее комната всегда была чистой, а книги — стопками, хотя Сорча их не трогала. Все делали брауни, а она заботилась о них взамен.
Она взяла свои медицинские записи и сунула их в мешок, что закинула на плечо. Она пригладила волосы, но не стала их завязывать. Они все равно выбились бы до того, как она придет в гильдию.
Она поправила корсет, прижала ладонь к груди. Куриный бог, камень с дырами, что сделала текущая вода, висел на ее шее. Еще подарок от матери, чтобы она всегда видела сквозь магию.
Она повернулась и пошла вниз по лестнице.
Розалин уже выходила из своей комнаты, тихо закрывая дверь за собой. Ее волосы торчали в стороны, как пух одуванчика. Она оглянулась и пожала плечами.
— Не думала, что он будет таким быстрым. Заплатил за полчаса, так что остальное будет спать.
— Кто-то новый?
— Он не назвался. Похож на аристократа, его одежда слишком хороша для рабочего класса.
Сорча подтянула рукав сестры, что грозил упасть с плеча.
— Может, очаруешь его?
Розалин покраснела.
— О, он слишком хорош для меня.
— Но ты красавица. Он бы дал тебе хорошую жизнь без тяжкого труда.
— Я не могу вас всех бросить.
— Никто не обидится. Ты будешь в безопасности, накормленная, и сможешь навещать нас. Если он добр, подумай об этом.
— Он был добр, — Розалин убрала прядь волос за ухо. — И я рада мужчине, с которым почти не надо работать.
Сорча рассмеялась и коснулась пальцем подбородка Розалин.
— Подумай об этом, кроха. Приведи себя в порядок.
— Чай внизу?
— Спроси Бриану. Осталось несколько тоников, и я принесу еще.
Они спустились вместе, хихикая, пока Розалин рассказывала о клиентах, какие уже были у нее сегодня.
— Тебя не будет весь день? — спросила Розалин, они добрались до первого этажа.
— Бриана просила не высовываться. День занятой, не хочу путаться под ногами.
— Ты нам понадобишься, если станет слишком буйно.
— Мужчины не платят за исцеление. Я лучше найду клиентов, что платят.
— Не госпожу Агату? — глаза Розалин хитро блестели.
— Ты подслушивала!
— Только пока он готовился! Я не слышала, что Агата снова беременна, так что ты собралась делать? Прячешь мужчину?
— Мужчины — это не все, Розалин, — Сорча подняла мешок и порылась в нем. — Я просто иду в храм.
— Я думала, что закончила с фейри.
— С ними нельзя закончить, Розалин. Они всегда там, кто-то должен оставлять подношения.
Они спорили об этом с детства. Папа и его девочки жили в городе, где люди забыли о связи с землей. Сорча выросла у болот. Она знала по именам блуждающих огоньков, видела рынки гоблинов. Она оставляла подношения брауни и шептала секреты Туата де Дананн.