Кубок вина вложили в ее руку. Сжимая оба, она смотрела, как Уна радостно танцует, шагая к Циану, который глядел с кислым видом. Пикси дошла до него, и он вздохнул и поднял руки. Они дико кружили среди других фейри, и все в зале стали танцевать.
Сорча стояла с полными руками, потрясенно смотрела на веселье. С ее губ сорвался смех, она не могла сдерживаться.
Ладонь с кристаллами забрала у нее один из кубков.
— Хорошо сработано, жрица.
— Я не жрица, — она покачала головой. — Но моя мама могла быть, теперь я понимаю. Я набралась знаний из ее книги.
— Такая точность приходит с годами практики.
— Я никогда еще так не исполняла ритуал Самайна. Думаешь, это из-за того, что мы ближе к Другому миру? — она сделала глоток вина, словно это могло прояснить ее голову.
— Нет. Думаю, потому что друиды передавали знания по линии матери. И потому что ты родилась жрицей.
— Мама говорила, я была подменышем.
— Твоя мама ошибалась. Мы уже убедились, что ты — не фейри. Может, нам нужно кое-что еще обсудить.
— Нам? — Сорча подняла голову.
Его синие глаза смотрели на нее с любопытством и добротой.
— Если ты хочешь узнать, кто ты, я предлагаю свои услуги.
— Чем ты можешь помочь?
— Тут есть библиотека.
— Тут?
— Да.
Сорча уперла руки в бока.
— Когда ты собирался мне сказать?
— Когда ты спросила бы.
— А если бы я не спросила?
Камень криво улыбнулся.
— То и не узнала бы.
— Ты жестокий, — сказала она, отдав кубок проходящей фейри. — Ты танцуешь?
— Танцевал.
— Звучит так, будто больше ты этого не делаешь.
— Я уже не изящен, — он похлопал по бедру. — Кристаллы мешают двигаться. Одно дело сражение, где грация выработана борьбой за жизнь. Танцы не так естественны.
— Хорошо, — сказала она. Сорча задрала юбки, чтобы было видно ступни, и указала. — У меня две левые ноги. Я плохо танцую, так что ты должен радоваться кристаллам, иначе я оттопчу тебе пальцы ног.
— У меня нет кристаллов на пальцах ног.
— Могут появиться, когда я закончу, — она подмигнула. — Может, у тебя есть список тех, с кем ты танцуешь, чтобы я вписала свое имя?
Он вскинул бровь.
— Ты умеешь писать свое имя?
— Не все люди безграмотны, — она покачала головой. — Ты знаешь, что я умею читать, Камень.
От его рычания по ее спине пробежала дрожь.
Сорча охнула, широкие ладони обвили ее талию и прижали к его груди. Она растопырила пальцы на его жаре. Его ноги обрамляли ее, бедра прижимались к ее бедрам. Ее живот был прижат к его, кристалл впивались через тонкую ткань.
— Это неприлично, — прошептала она.
— Люди танцуют не так, как фейри.
— Так ты танцуешь?
— Не совсем.
Она подняла голову и увидела искры смеха в его глазах. Он склонил голову на бок, поднял руку и нежно убрал прядь волос за ее ухо. Его пальцы легонько задевали ее кожу. Он нарисовал круг на ее шее, спустился по ее плечу и руке, поднял ее ладонь на свой бицепс.
Сорча не могла дышать и думать, он повторил это с другой стороны ее тела, сжал ее ладонь своими пальцами. Его другая ладонь легла на ее спину.
— Так танцуют с женщиной, — сказал он.
— Да? — Сорча едва дышала, с ее языка срывались страстные ноты.
Жар вспыхнул в его глазах, он покраснел.
— Может, ты никогда не танцевала с мужчиной.
— С юношами танцевала. С мужчиной? — Сорча посмотрела на острые кристаллы, косу, что тянулась от его макушки до пояса, льняную тунику с поясом из кожи овцы. — Точно не с таким мужчиной.
Он нежно надавил на ее спину, они закружились в толпе. Фейри вальсировали вокруг них под музыку.
Сорча не помнила краски и магию в воздухе. Как она могла? Он смотрел на нее, будто она была миром. Будто она вплела в волосы звезды с неба.
Камень использовал тело как оружие. Он кружил ее, пока она не перестала различать, где верх, а где низ. Он замер лишь, когда она споткнулась и упала в его руки.
Ей слишком нравилось быть прижатой к его груди. Он был безопасным, был шире мужчин, которых она встречала.
Она что-то сказала, но не знала, что. Он отклонил голову и рассмеялся так сильно, что стало видно мышцы на шее. Кристаллы торчали из раны от его повешения, и она не видела в нем уродства.
Он был красивым. Инструмент власти и символ силы.
Камень кружил ее в своих руках, прижимаясь щекой к ее макушке. Он притянул ее спиной к своей груди, склонился и шепнул на ухо:
— Откуда ты знала, что я мог быть королем?
— Ты ведешь себя так, словно тебе было суждено править.
— И Уна сказала тебе.