— Никто не должен выбирать между своим народом и любовью.
— Говоришь по своему опыту? — она знала ответ. Она видела, где он вырос, сияющие стены замка и шелковые шторы. Его народ нуждался в нем, скучал по нему, заслужил достойного короля. И Эльва хотела его возвращения.
— Да.
Однажды она уговорит его вернуться к Благим. Она убедит его забрать трон, вернуть корону на голову, стать мужчиной, какого она видела в нем. Его народ будет рад ему.
Но сначала она спасет свой народ. Только тогда она убедит Неблагого принца вернуться. Может, это было эгоистично, и выбор был неправильным, но Сорча не могла больше терпеть. Ее народ нуждался в ней. Вина терзала ее душу, их крики боли рвали ее разум. Это красивое место не было ее. Она могла оставить старую жизнь, зная, что ее семья и люди счастливы.
Закрыв глаза, она подвинулась к его жару, отдалась сну. Он поцеловал ее голову. Она не спала, пока его дыхание не стало ровным.
* * *
Сорча легла на бок и потянулась к Эмонну. Она плохо спала — в новой кровати всегда было сложно в первую ночь. Она ворочалась, переживая, что он пропал в ночи.
Дикая охота длилась, и она боялась, что заберет Кернунн и его невеста. Ее пальцы погладили пустую кровать, холодные простыни без его тела. Страх сдавил ее горло. Где он был?
Это не могла быть Дикая охота. Свет луны проникал в окна, смеялся над ней. Другие Туата де Дананн не могли забрать его из этой тюрьмы?
Сорча испуганно села и провела пальцами по спутанным волосам. Она рассуждала нелогично. Сюда они изгоняли фейри. Никто не убирал их.
Она вдохнула, заставила мышцы расслабиться. Она смотрела на пальцы ног, пыталась расслабить все тело. Как только напряжение пропало, ей стало лучше.
Все еще не было ясно, что случилось с Эмонном. Где он был? Может, ушел помыться.
Она не представляла, почему. Она улыбнулась в сумерках. Он оказался достойным.
Ее тело болело там, где она не ожидала. Дрожь мышц и боль напоминали, как хорошо ее взяли, и она взяла его.
Сорча прикусила губы и притянула одеяла к груди. Кудри упали на ее обнаженное тело, скользнули по шелковистым простыням.
— Где он? — прошептала она. — Я бы хотела повторить прошлую ночь.
Стук за дверью. На лестнице? Она не знала, зачем Уна принесла еду или чай. Было поздно, и если Эмонн попросил ее подняться сюда посреди ночи, то Сорча ему выскажет. Ему стоило пожалеть свой народ.
Уна была старушкой! Как юно ни выглядело ее тело, она была достаточно старой, чтобы заслужить уважение.
Она свесила ноги с кровати, зашипела, коснувшись холодного камня.
— Эмонн, — прорычала она. — Везде в замке есть шкуры, чтобы не отморозить пальцы утром. Но ты уже с утра наказываешь себя.
В тусклом свете было сложно найти платье. Желтая ткань была испорчена, он порвал пуговицы на спине. Но пока подойдет. Уна не будет против открытой кожи.
Фейри уже видела Сорчу полностью.
Она фыркнула. Странно было не переживать из-за наготы. Она боялась показать даже лодыжки, когда прибыла. А теперь не переживала танцевать с открытой спиной.
Разум был странным и чудесным делом. Она надела ткань на плечи, прижала ее к груди, завязала на поясе. Пока все оставалось на месте, это было победой.
Стук стал громче, достиг двери комнаты Эмонна. Сорча нахмурилась. Она знала звук, как ей казалось.
Но вряд ли это были тарелки.
Дверь в спальню открылась, ударилась о стену с грохотом и сорвала с верхней петли. Сорча закричала и вскинула руку. Она не собиралась прятаться и отступать.
— Сорча! — крик Эмонна был радостью, хоть и тревожил.
— Эмонн!
— Где ты, женщина?
Он не видел ее в темноте. Она побежала к нему, обвила руками силуэт в свете свечей.
— Я тут, — прошептала она. — Я тут, что такое?
Металл впился в ее ребра. Она ощутила холодную броню, рукоять его меча была прижата к ее животу. Он был готов к войне.
Эмонн обвил ее руками и прижал губы к ее волосам.
— Слава богам. Ты в безопасности.
— Я в порядке. Что случилось?
— Когда ты видела моего брата?
Ей стало не по себе.
— Что?
— Ты видела моего близнеца и не сказала мне. Когда это было?
— Эмонн, прости, стоило тебе рассказать. Он вызвал меня, и я знала, что будут проблемы, если я не приду. Я не хотела…
Он отодвинул ее на расстояние руки, прижал палец к ее губам.
— Я не злюсь на тебя. Мне просто нужно знать, что было сказано между вами.
— Ничего, что тебе нужно знать, или что я рассказала бы тебе сразу же.