Дэймон кивнул своим воинам, и они сбросили капюшоны и сняли повязки. Силена с интересом рассмотрела каждого. Она и не догадывалась, что мужчины все такие разные. Вот только перед глазами так и стоял образ Артура, а его голос будоражил и заставлял сердце разгоняться быстрее. Милорд на фоне незнакомых лиц показался еще более родным и знакомым. Те, чужие, излучали опасность и неизвестность. Посмотрела на Артура, поняла, что только ему смогла бы довериться. Он никогда ее не обижал, ничего не скрывал, относился с пониманием и не смотрел на нее как на чудовище, даже несмотря на то, что она часто ему причиняла боль и оставляла шрамы. Милорд ни разу ее не упрекнул в этом. Силена до сих пор засыпала, вспоминая его колыбельные, которые он пел ей до ее пятого дня рождения, а потом перестал. Наверное, из-за того, что был при смерти по ее вине. Что-то горячее вспыхнуло в ее груди, заставляя сердечко биться громко и часто. Смотрела на Артура и мечтала, чтобы он принадлежал ей. Но его холодный взгляд причинял боль и отравлял душу сомнениями. Может, он не видел в ней женщину? Как тогда привлечь его внимание?
Воины снова скрыли лица, и Артур отпустил присутствующих заниматься своими делами. Перевел взгляд на Силену, она застыла, как скульптура, и, казалось, вообще не дышала, а потом посмотрела на него таким взглядом, что у милорда мурашки прошли по коже. Нет! Нет! Нет! За что она могла полюбить его? Это всего лишь ее сложный возраст! Влюбленность эта пройдет. В смятении сделал несколько глубоких вдохов. Ну и что теперь? Как быть?
– Зачем ты показал мне их лица? – не понимала девушка.
– Хотел, чтобы тебе кто-нибудь понравился, чтобы ты не только меня видела. У тебя должен быть выбор, как у всех. И почему я об этом подумал только сейчас? Нужно было раньше. Завтра снова посмотришь на них, и, если кто-нибудь приглянется, сможешь пообщаться. Язык жестов ты знаешь. Извини, а сейчас мне пора, – Артур поспешил к Доминике, но не переставал думать о Силене.
Как все исправить? Ему не хотелось, чтобы она влюбилась в него. Радовался, что не мог прикоснуться к ней, это интуитивно удерживало от глупостей. Сердце Артура было свободным, к Доминике его влекло физически, ему с ней было хорошо и спокойно, но душа оставалась нетронутой, не было той всепоглощающей любви, о которой когда-то ему рассказывала любимая няня. А искать ту, которая разожгла бы в нем этот огонь, он не хотел. Какой смысл? Все равно отец женит на принцессе из соседнего королевства, не спросив его мнения, и придется жить по воле отца.
Доминика без слов поняла, что Артур ушел в себя и что-то его тревожило. Обвила его крепкую шею руками и нашла своими губами его губы, заставляя отвлечься от тяжелых дум. Этот мужчина завладел ее душой и сердцем. Сильный воин, на теле множество отметин не только от огня, но и от меча. Его руки не раз отнимали чью-то жизнь, но в то же время умели дарить столько нежности и ласки, от которых она сходила с ума. В глазах Артура всегда был холод и сталь, но, если присмотреться, можно было разглядеть тепло и свет его души. Доминика любила его всем сердцем за то, что был честен с ней, за его верность, хотя он милорд и имел право иметь любовниц, даже будучи женатым, но никогда не пользовался своим правом. Был только с ней.
Проведя жаркую ночь, наполненную страстью, они молча лежали в обнимку. Доминика вырисовывала пальчиком на его груди узоры и спросила:
– Что тебя тревожит? – только наедине могла позволить себе обратиться к нему, как к равному, в других случаях это было непозволительно.
В нем текла королевская кровь, а она всего лишь дочь служанки. Но когда любишь, не замечаешь этой грани. Для нее он был просто Артур, мужчина ее мечты, а для него она была просто Доминикой, той, которая всегда была рядом, выслушивала его и понимала.
– Меня тревожит Силена, – признался он, тяжело вздохнув.
– Она с каждым годом все прекрасней. Внешне подобна ангелу, вот только это демон во плоти. Сколько раз ты страдал от ее огня? Зачем ты держишь ее здесь? Почему мы должны относиться к чудовищу, как к принцессе, словно она твоя невеста? – Доминика рискнула задать волнующие ее вопросы, которые не решалась озвучить раньше.
– Ты строга к ней. Она не демон! Она дитя. Разве Силена виновата в том, что наделена могуществом от рождения? Она взрослеет, через два года осознает свою сущность, в полной мере обретет свою силу и тогда сможет уйти, а пока, я присматриваю за ней, чтобы никто не обидел. В мире много врагов и я не хочу, чтобы она попалась в лапы жестоких людей.
– Ты любишь ее, – застонала Доминика и привстала, чтобы посмотреть в глаза милорда.
– Да, но не так, как ты подумала. Она мне дорога, мне жаль ее, Силена совсем одна. Представь, каково ей день изо дня осознавать, что она отличается от других, она же видит ваш страх, чувствует, что ее опасаются и не понимает почему.
– Скоро ты в ней заметишь женщину, и она очарует тебя, – проглотив горький ком в горле, прошептала с тоской Доминика.
– Не говори глупости! Я к ней прикоснуться не могу, это сразу меня убьет. А она за пятнадцать лет ни разу не проявила желания потрогать меня. Не думаю, что она заметит во мне объект своей любви, – сказал он, и невольно вспомнил взгляд Силены при встрече.
– Она взрослеет. Силена больше не ребенок! Видит, как служанки уединяются с воинами, как смотрят мужчины и женщины друг на друга, и у нее инстинкты проснутся. Рано или поздно, она посмотрит на тебя, как на мужчину, и ты не устоишь перед ее чарами. Сара мне рассказывала, что фениксы ослепляли мужчин и заманивали в свои сети. Как бы мне не хотелось тебя потерять, боюсь это скоро случится, – всхлипнула девушка, а Артур прижал ее к себе и поцеловал в макушку.
– У меня хватит сил сопротивляться ее чарам, – уверенно ответил он, надеясь, что так оно и будет.
Утром, как обычно, отправился на тренировку, даже не догадываясь, что Силена наблюдала за ним. Она знала, что после тренировки Артур пойдет плавать в море, а там он всегда оставался один. Поэтому выскользнула из дома и побежала на побережье. Сбросила с себя все вещи и вошла в воду обнаженной. Плавать Силена не умела, поэтому не рискнула далеко заходить, так и стояла по пояс в воде спиной к пляжу.
Когда Артур закончил поединок, отправился в свое излюбленное место, между скал был небольшой пляж, где волны не такие сильные, и место уединенное и скрытое от глаз. На ходу стягивал с себя вещи, а когда оказался на пляже – замер и дышать перестал. В воде стояла Силена. Его присутствие она ощутила сразу. Ее инстинкты развиты сильно, и она каждой клеточкой чувствовала изменения, происходящие вокруг нее. Повернулась, Артур даже моргать перестал. Застыл и смотрел на ее обнаженное тело, на влекущие формы и во рту все пересохло. Больших усилий стоило взять себя в руки. Нахмурился и строго посмотрел на девушку.
– Ты почему без купального костюма? – рявкнул он, теряя над собой контроль.
А ей плакать хотелось от его тона. Силена желала продемонстрировать ему себя, чтобы понял, что она такая же, вернее, даже лучше Доминики. Чтобы он на нее тоже смотрел с обожанием.
– Ты обещал научить меня плавать, – заявила Силена, гордо вздернув подбородок, а у самой слезы в глазах скопились.
– Для начала тебе следует одеться. К тому же плавать тебя обучит Дэймон, – сухо ответил Артур, глядя куда угодно, только не на феникса.
Кровь бешеным потоком начинала бурлить по венам, рискуя лишить рассудка.
– Ответь, почему? Почему ты никогда ничему меня не обучал? Я тебе не нравлюсь? Это потому, что я феникс? Ты любишь женщин, которые подобны тебе? В твоих глазах я чудовище? – плача, спросила она, а он застонал и обхватил голову руками.
Проклятье! За что все это? Как же сложно. Понимал, что нельзя ее расстраивать, ведь, если феникс теряла над своими эмоциями контроль, была очень опасна, в порыве чувств она могла уничтожить всех его воинов и слуг.
Артур скинул с себя оставшиеся вещи, оставшись только в штанах, и вошел в воду. Встал напротив нее и в упор смотрел прямо в глаза. Ему хотелось обнять ее, прижать к себе и утешить, но не мог прикоснуться.
– Какая же ты глупышка! Силена, прекрати выдумывать. Ты мне нравишься, и я никогда не считал тебя чудовищем, – уверенно проговорил он.