Единственное, что она делала с поразительной усидчивостью и энтузиазмом, – писала сочинения, да такие объемные, что наш Ионыч за голову хватался.
– Странное дело, – с тяжелым вздохом Ксюша закрыла тетрадь, – все только и говорят, что нужно сосредоточиться на учебе, мол, осталось совсем немного потерпеть, а потом отдыхай сколько влезет. Но ты не поверишь, Алис, мне никогда так сильно не хотелось влюбиться. Я просто умираю без любви, понимаешь? Солнце, трава, запахи, теплые вечера и поздние закаты – все создано для любви именно сейчас. Сегодня и завтра, а не когда-то потом… Кажется, я душу готова отдать за головокружительный поцелуй со вкусом лайма и рома.
– Да ты даже не знаешь, какой вкус у рома! – Свое сочинение я уже закончила, поэтому с чистой совестью глазела в окно.
– Это не важно.
– Ну влюбись, что тебе мешает?
– Школа, экзамены. И потом… я не знаю в кого.
– Влюбись в Степу, он только этого и ждет.
– Уже не смогу. Перегорело! Было что-то, но погасло.
– Собираешься влюбиться в Лу? – с подозрением спросила я.
Ксюша промолчала.
– Не связывайся с Лу, он пофигист, и, потом, пока ты его у Марго отбивать будешь, осень наступит. Да и какой от него толк, кроме внешности?
– Так мне больше и не нужно. На фотках он здорово получается, будет что оставить для истории. А еще интересно, как он целуется.
– Нет. Это плохой вариант. Я против!
– Прекрасно. Ну давай я зачахну под грудой учебников и навеки останусь старой девой, так и не узнавшей вкус рома.
– У моего папы в баре бутылка стоит с пиратским кораблем на этикетке. Принести?
– Тебе хотя бы Гудвин пишет, и Мартов докапывается, а у меня никого нет.
– Ну конечно. А кого Матвей три дня назад в кино звал?
– С ума сошла? Это же Матвей!
– И чего?
– Того! В него можно влюбиться по-настоящему и надолго. А оно мне надо?
– А как же вкус рома?
Ксюша мечтательно смотрела в пространство.
– Да, у него это точно есть.
– Тогда в чем проблема?
– Ты же знаешь в чем! – Она неожиданно разозлилась. – Я и в Новый год от него поэтому сбежала, и сейчас не хочу. Сегодня он с одной, завтра с другой, а я не намерена страдать.
– Ксюш, ну вот, если по правде, я вообще не помню, чтобы ты хоть когда-нибудь страдала.
– Потому и не страдала! – Она резко встала. – Я за чаем. Тебе принести?
Я кивнула, и она пулей вылетела из комнаты.
Матвей Ксюше точно нравился, и достаточно сильно. Ей не нужно в этом признаваться, мы знали друг друга лучше, чем самих себя. Благодаря азартному характеру Ксюша любое препятствие воспринимала как вызов, однако с Матвеем что-то пошло не так. Я предполагала, что в новогоднюю ночь он сделал нечто, что ее серьезно напугало, но не могла представить ничего, о чем бы она мне не рассказала.
Ксюша принесла две розовые чашки в виде разделенных половинок сердца, на одной было написано «Ме», на другой «You» – мой подарок ей на шестнадцатилетие. Моя половинка называлась «You». Чай был горячий, и я отставила его в сторону.
– Садись! – Я похлопала по стулу, с которого она так резво вскочила.
– Что такое? – Ксюша насторожилась.
– Кажется, я кое-что поняла.
– Что? – Она выжидающе замерла.
– Ты что-то почувствовала, да? Что-то плохое, связанное с Матвеем? Что-то, что может случиться, если ты станешь с ним встречаться, поэтому мне не сказала?
– Да, поэтому, – она смотрела прямо, – и сейчас не скажу.
– Хорошо, – согласилась я, – но можешь хотя бы намекнуть?
– Нет.
– Надеюсь, никто не умрет? – Я брякнула это просто так, полушутя, но серьезность, с которой она ответила, меня напугала.
– Не знаю.
– В смысле?
– Все, Алис, правило номер три в действии. И давай закроем тему! Если я и стану встречаться с Матвеем, то только для того, чтобы навредить себе.
Глава 6
Сообщение от Гудвина я заметила, когда мама крикнула, что они ложатся, и попросила выключить в гостиной свет.
«Ты уже составила список желаний на жизнь?» – написал он. «Ты о чем?» – «Если хочешь, чтобы твоя жизнь имела смысл, нужно ее планировать».
Я улыбнулась.
«Издеваешься? Я понятия не имею, какую кофточку надеть завтра. Как можно загадывать на всю жизнь?» – «Так ты ничего не добьешься. Превратишься в броуновскую частицу и будешь бестолково метаться из стороны в сторону до самой старости».