Порой поступали и серьезные тревожные сигналы, неясные, зловещие, откуда-то издалека, будто приносимые ветром раскаты грома, но если к ним не прислушиваться и не смотреть в сторону темнеющего горизонта, они пролетали мимо, и снова все входило в привычное спокойное русло.
Телефон пиликнул уведомлением о сообщении. Гудвин: «Видел в группе вашу переписку. Вы смешные. Теперь я понимаю, почему ты спрашивала, на сколько баллов я себя оцениваю». – «Ты имеешь к этому посту какое-то отношение?» – «Нет. Зачем мне?» – «Не понимаю, кому нужно пытаться опозорить всех сразу?» – «Он заявляет о своей власти и, подозреваю, выложил в группе далеко не самые страшные секреты из тех, что отыскал на взломанных страницах». – «Хочешь сказать, что это предупреждение?» – «Это всего лишь версия».
Под балконом остановилась машина с громко бухающими басами.
«Из-за тебя я сегодня попала в идиотское положение». – «Очень любопытно». – «Подробностей не дождешься, но круг сужается! Еще немного, и я до тебя доберусь». – «Ого! Мне показалось или ты со мной заигрываешь?» – «Я тебе угрожаю». – «Это одно и то же.
Глава 8
Город пах зеленью. Почувствовать это в Москве редко удавалось, но сейчас повсюду косили свежую молоденькую траву, изумрудные облака первой листвы опушили кусты и деревья, на клумбах распустились тюльпаны. Сирень еще только набирала цвет, но те участки газона, где не успели пройтись косилки, были усыпаны жизнерадостными одуванчиками. Я могла бы всю жизнь сидеть вот так на качелях с Ксюшей, есть ореховое мороженое и разглядывать прохожих. В солнечный воскресный день на улицу, казалось, вышел весь район. Люди гуляли с детьми, собаками, семьями, поодиночке, мимо то и дело пролетали ребята на скейтах, самокатах или велосипедах, многие из них были из нашей школы. К парочкам нашего возраста мы присматривались особенно внимательно, а когда кого-нибудь узнавали, с любопытством обсуждали их.
– Смотри! – Ксюша ткнула меня в бок и покосилась через плечо.
Я обернулась. К нам приближались Марго, Ника и Лена Колпакова.
– Чего им надо? – прошипела Ксюша. – Почему я должна видеть их в воскресенье?
Ответить я не успела. Девчонки поравнялись с качелями.
– Приве-е-ет! – Лена широко заулыбалась, словно безумно рада неожиданной встрече.
– А что вы тут делаете? – воскликнула Ника, разве что не кинувшись нам на шею.
– Привет, – натянув такие же притворные улыбки, отозвались мы.
– Гуляем, – сказала я. – А вы?
– Тоже гуляем, – ответила Ника.
– Мы сейчас Мартова видели, – сообщила Лена, – он у себя во дворе в футбол играет.
– Очень за него рада. – Я наблюдала за выражением лица Марго, которой улыбка давалась с большим трудом.
Маргарита была черненькая, кудрявая и голубоглазая. Она начесывала свои кудряшки наподобие афро, одевалась в стиле хип-хоперши из Бруклина, а материлась как сантехник из Жулебино. Ее мама работала в «Смешных ценах» на соседней улице и жила с их водителем в его квартире, поэтому Марго постоянно водила к себе компании, а Лу даже оставляла ночевать.
– Вы чего одни? – как бы невзначай поинтересовалась Ксюша. – Где ваши парни? Паша? Лу?
– Они не смогли, – щурясь от солнца, Ника развела руками.
Из троих она, пожалуй, самая невзрачная. Рыжеватая, бледная, почти не накрашенная, безвкусно одетая и немодная. Однако Марго приходилось мириться с ее обществом, потому что Проскурин был лучшим другом Лу.
– Жаль, – сказала Ксюша, слегка раскачивая качели, – погода классная.
Разговаривать было не о чем, но они все равно стояли перед нами.
– Есть какие-нибудь мысли по поводу того, кто взломал странички? – наконец произнесла Марго.
– Вообще нет, – ответила я, – мы сами прикидывали, но ничего не придумали.
– А твой брат не знает? – Марго пытливо посмотрела на Ксюшу. – Это ведь точно кто-то из ашек. Недоделанные, блин, хакеры.
– Не знает.
– И не догадывается? – уточнила Лена.
– Послушай, – меня начал напрягать этот допрос, – мы тоже попали, поэтому можешь быть уверена, что спрашивали его с пристрастием.
– Да, вы тоже! – Марго недобро нахмурилась. – Как раз хотела предупредить. Она медленно перевела взгляд на Ксюшу. – И не думайте к Лу лезть, ясно? Замечу что-то такое, обеим волосы повыдираю.
– Что? – от возмущения Ксюша перестала дышать.
– Можешь не волноваться, – фыркнула я, – нас бэушные экземпляры не интересуют.
– Меня интересуют! – Ксюшина улыбка напоминала оскал. – Пока ты не сказала, я об этом и не думала. Но теперь как вызов получила.