- Нет, похоже, дальше ничего интересного - я так и не узнал, откуда взялась снежинка, - разочарованно протянул Кальвин.
Значит, придется вернуться еще раньше, чтобы узнать, что послужило основой для возникновения идеи создания такого оружия, как Сердце Хаоса. Но вот что странно - ничего похожего в самом Хаосе не нашлось. Зато взгляд Кальвина скользнул выше, к ветвям Древа.
- Туда? - он скривился. - Конечно, я только призрак, меня никто не увидит, но все же... - не было никакого желания исследовать Вершину Древа именно сейчас. Однако, причина лежала где-то там, а значит, лезть все же придется.
- Как же холодно, - Кальвин огляделся, когда, сформировав знакомые очертания, оказался на ветвях Древа. Их покрывал тонкий слой инея. Это место наверняка близко к Вершине, решил он.
Неожиданно ухо Кальвина уловило необычный звук. Этот звук больше всего походил на... плач? Завертев головой, увидел, в десяти метрах от него на одной из тонких раскидистых ветвей сидел, свесив ноги... мальчишка?! Переливчатые с золотистым оттенком светлые волосы, доходившие до середины спины, свисали на согнутые плечи. Золотистая накидка и такие же короткая курточка и штаны до колен. Ребенку было едва ли больше семи. И он плакал, спрятав лицо в ладони.
Слезы, скатываясь со щек, превращались в золотистые снежинки, падающие в бездну под ним, где искрились и свивались радужные спирали. Но еще до того, как снежинки успевали пролететь несколько метров, спирали ловко ловили их и впитывали в себя. А потом те прикасались к стволу, выпуская свет из себя обратно в Древо. Значит, слезы были чистой энергией - понял Кальвин. Насколько же важны были эти слезы, что даже одну из них система не могла пропустить? Проанализировав ее, Кальвин понял и еще одно - эти радужные ленты все вместе составляли тот барьер, который отделял Вершину Древа от ствола и Корней. Уже тогда она отгородила себя от остального мира, глядя на всех свысока. Эти мысли, пришли уже из памяти Фрактала.
Кальвин внимательнее пригляделся к мальчишке. С ним должна быть связана причина возникновения Сердца Хаоса, но пока он не видел ничего особенного. Но в следующий миг он вздрогнул, услышав голос мальчишки:
- Почему... почему никто не понимает меня, почему я ... Ненавижу, ненавижу все здесь, не хочу больше видеть этого!
'Не желаю видеть этого' - Кальвин был поражен. Почти те же слова любил произносить Микалика.
- Не хочу знать их всех. Брата и отца, я не дам... я не дам им себя использовать, - мальчик вскинул голову и Кальвин впервые увидел его лицо, Такое наивное и жалкое, но этот взгляд золотых глаз был способен стереть перед собой все. Несмотря на то, что слезы катились по щекам, а носик был смешно наморщен от расстройства, эти глаза не плакали, они были полны желания.
Неожиданно женский голос раздался с ветвей чуть выше.
- Бифуркатор, ну что ты... снова поссорился с братом? Ну в самом деле, ты заставляешь свою маму волноваться. Возвращайся, скорее.
Мальчик торопливо вытер слезы и испуганно взглянул наверх, хотя Кальвин не нашел там никого.
'Бифуркатор? Этот ребенок? Невозможно!'
Раскрыв от изумления рот, Кальвин смотрел на золотоволосого мальчишку. Тот быстро поднялся и, подпрыгнув, легко унесся куда-то в окутанные серебристым маревом ветви.
Но...в этот миг что-то сверкнуло золотом, упав вниз. Несколько секунд Кальвин смотрел на невероятную картину: Радужные ленты как обычно поймали последние слезинки, сорвавшиеся с глаз мальчишки. Но... одна из них каким-то чудом проскользнула незамеченной, и снежинка, кружась, стала падать туда, к самым корням Древа. Так это... Так он... Неужели Сердце Хаоса было создано из этой снежинки? Всего лишь слеза ребенка, которого не понимали и обижали, и который неосознанно хотел получить друга. И этим другом стал...
- Я...- что Кальвин мог сказать, - я не думал, что все обернется вот так. Уничтожив всю память о Сердце Хаоса, уничтожив его с самого начала, я уничтожу и эту слезинку Бифуркатора. Мдааа, вот проклятье! - Кальвин не смог сдержаться и расхохотался. - Какой же я дурак, если бы я уничтожил его, то отобрал бы у этого ребенка единственного... Мой прекрасный план полетел в пропасть.
Часть 4
- Он с самого начала был обречен на провал.
Древо перед ним и вся картина покрылась мелкой сеточкой из восьмиугольников, переливающиеся радужные соты начали преобразовываться в многомерную структуру, а затем разлетелись на осколки. Кальвин заслонился руками, но все равно они были повсюду, и часть исполосовала его тело. Не удержавшись на ветке, Кальвин начал падать вместе с этой крошащимся зеркальным отражением мира их прошлого. Кто-то прервал программу, просто разрушив все соединения. И на это был способен только...