***
Я рос красивым и смышленым парнем. Деревенские девушки не раз пытались заигрывать со мной, но я помнил советы отца. А в один летний день мы с ним посетили город и зашли в местную церковь. "Смотри - видишь Святого Георгия? Он поражает Змея копьем. Так и ты должен уметь поражать зло. А оно принимает самые разные обличья. Умей распознавать, где зло, и уничтожай его. Запомни - добром зло не победить. Если нужно убить еретика - не мешкай - убивай его. Если нужно убить язычника - сделай его смерть долгой и мучительной. Топи зло в его грязной крови" Я молча слушал отца и верил всему, что он говорит.
И в восемнадцать лет мне представилась возможность покарать зло. Инквизиторы нашли в нашем городке магометан. Эти мавры говорили, что они честные католики, но тайно служили Магомету. Начался погром. Свет факелов, гневные выкрики, топот ног, женский крик. Один молодой мавр - не старше меня - попытался сбежать через речку. Я настиг его и ударил мечом. "Не надо!" - Кричал смуглолицый - "Я готов принять крещение! Только не убивай!" Я убил его и бросил в воду. Что-то случилось... Ноги ослабли, я сел на землю и заплакал. Мавр лежал в реке, такой тщедушный, вовсе не похожий на лютого врага. Почему-то захотелось подойти и... оживить его. Зачем все это!? Подошел отец и положил мне руку на плечо. "Так надо, сынок". Про меня заговорили как про смелого и решительного воина. Но больше не называли человеком с большим сердцем.
***
Четыре жреца схватили за руки и ноги и волокут к Жертвенному камню. Я плачу от ужаса. Знаю, католик, честный рыцарь, не должен бояться ничтожных язычников. Но все равно - страшно. С бездонного неба смотрит Солнце, скалит свои золотые зубы. Кружат грифы.
- Не убивайте! Не смейте меня убивать!
- Ты убивать наших. А мы убивать тебя! - на ломаном испанском отвечает жрец.
В его маленьких раскосых глазах - тень улыбки.
- Но ведь вы не люди!!!
- А ты убивать детей и насиловать женщин, ты хороший человек?
Все - конец. Страшный крик - они принесли в жертву моего коня. Ну его-то зачем!? Вот кровожадные...
***
Детство подходило к концу, а с Запада - из-за моря - доносились дразнящие слухи. "Цветущая земля, где золота больше, чем пыли! Города больше, чем Рим и Кордова! Богатства не счесть!" Я собрал свои жалкие пожитки, купил нового коня и отправился в Новый Свет...
***
Снизу доносятся крики ликующей толпы. Дым от костров заволакивает полнеба. Меня уложили на жертвенный камень. Чей-то крик... Интересно - чей? Да мой! Почему Бог и святые оставили меня!?
***
Индейцы - не люди. Мы убивали их тысячами. "Добром зло не победить! Если нужно убить язычника - сделай его смерть долгой и мучительной". Ацтеки кричали и бросались на нас как дикие звери. Одетые в нелепые костюмы из перьев, вооруженные деревянными дубинками... Их были тысячи. Тысячи и тысячи... Война подобна кошмарному сну. Я познал наслаждение от бешеного галопа навстречу армии врага. Получил несколько ранений. Привык к свисту стрел, к стонам умирающих товарищей. И чувствовал, как пьянею.
Кортес приказал не щадить никого. Мы убивали детей, насиловали женщин. Жгли их селения. Казалось, весь мир охватило безумие. Меня посещали сомнения. Просыпался по ночам от собственного крика, весь в холодном поту, но товарищи успокаивали меня. Ацтеки были не добрее. Использовали отравленные стрелы, перебивали ноги коням, не щадили ни себя ни нас. Но сила побеждала силу.
Однажды наш отряд вошел в небольшую деревню. Товарищ предложил поспорить на десять дукатов "кто ловчее разрубит индейца пополам". Тогда меня в последний раз коснулось сомнение. "Слушай, Франциско, а может, Бог не хочет... Хм... Не хочет всего этого?" Франциско посмотрел на меня как на нежного, избалованного ребенка: "Ты ли знаешь чего Он хочет? Падре Нуньес сказал - нам отпущены все грехи. Индейцы - не люди. А хотя... Как знаешь!" И улыбнувшись, пошел прочь. "Подожди! Я разрублю этого индейца как свиную колбасу"
Вечером того же дня грянуло Возмездие. Луна скрылась за низкими тучами, в темноте шумел ветер, цикады притихли. Тысячи ацтеков с диким криком набросились на лагерь. Пьяные солдаты даже не успели понять что произошло - падали сраженные стрелами. Грянули выстрелы из аркебуз, но это лишь еще сильнее разозлило индейцев. Я пытался бежать. Не просто от врага - от всего. От крови, криков, смерти, безумия... Догнали.
***
Он склонился надо мной. Мрачный и зловонный, как сама Смерть. В руке - обсидиановый нож. О Сантьяго! Ну почему я убил того мавра!