По залу пронёсся вздох, на сцене появился менестрель. Худощавый молодой мужчина в небогатой одежде, с собранными в хвост русыми волосами, довольно кивнул, оглядывая сколоченный для выступления помост и возникшую иллюзию. Он поприветствовал зрителей приятным бархатным голосом, присел на стул и достал из футляра лютню. Сам певец выглядел скромно, а вот инструмент его оказался старинным и, похоже, довольно дорогим. Под умелыми пальцами струны словно запели, даря прекрасную мелодию. Вскоре к ним присоединился и голос музыканта. Одна песня следовала за другой. К радости Земляники прозвучала баллада о прекрасном принце и простой девушке. Посетители таверны и те, что в зале, и те, что разместились на улице, не уставали хлопать в ладоши.
После небольшого перерыва менестрель объявил, что исполнит несколько новых баллад. Ровене почему-то заполнилась одна.
«Для девы другой я пою о любви,
Не мною заполнены грёзы твои.
В одну западню угодили с тобой:
Любви безответной, судьбы непростой.
И было бы проще нам вместе идти,
Утешить друг друга и счастье найти.
Но — нет, нам с тобою быть не суждено,
Два сердца разбитых не склеить в одно».
Слушатели забывали о еде и напитках, наслаждаясь прекрасной музыкой и чудесным голосом менестреля. Певец стал делать небольшие перерывы, чтобы посетители таверны смогли оценить и мастерство поваров. А Мастер Риз расстарался на славу, вокруг витали невероятные ароматы приготовленных блюд.
В очередной перерыв менестрель подсел за столик курсантов. Ему тут же принесли угощение и кружку с вином. Насытившись, певец ответил на расспросы Земляники, Эрики и осмелевшей Касси, с благодарностью принял похвалы своему искусству и сам в ответ выразил восхищение иллюзией Ровены. Видимо, хозяин таверны рассказал, кто так великолепно украсил сцену.
Менестрель исполнил несколько весёлых песен и закончил выступление «Воинской походной».
— Сбирайся, воин в путь,
В дальнюю дорогу,
Но вернуться не забудь
К отчему порогу.
Курсанты и весь зал вместе с ними дружно подхватили припев:
— Ать-два, ать-два, вперёд
Ать-два, удача ждёт.
Возвращаясь в академию, орки, Ровена и Дирк горланили эту песню, ставшую армейским гимном и для Имбора, и для Степного Каганата. Эрика и Земляника, не знающие слов, присоединялись во время припева.
Около башни общежития, курсантов встретил Ортен, на чью долю выпало дежурство. Он слегка поморщился, но промолчал. Ровена, осмелевшая от выпитой кружки эля, братья всё-таки не уследили, приотстала от друзей и подошла к орку своей мечты вплотную.
— Ты великолепен в форме! — воскликнула она. — Пообещай, что на практике будешь мне позировать. Пожалуйста!
Получив растерянный кивок, художница сладко зевнула, прислонилась к Ортену и закрыла глаза. Дальнейшее ощущалось смутно. Сильные руки, ласковое ворчание и лёгкий, почти невесомый поцелуй. Проснувшись утром в своей постели, Ровена сладко потянулась и, стараясь не шуметь, Эрика всё ещё спала, направилась в купальню. То, что в комнату её принёс Ортен, художница помнила чётко, а вот поцеловал орк её на самом деле, или это причуды собственной фантазии, Ровена понять так и не смогла.
Глава двадцатая. Размолвка
Работа над иллюзиями и картинами для будущей выставки захватила Ровену. Захватила настолько, что даже любовные волнения отступили на задний план. Воодушевление художницы передалось и всем её моделям. И курсанты, и наставники старались продемонстрировать лучшие навыки, наградой становился восхищённый свет голубых глаз Мастера иллюзий. В такие моменты всем казалось — к ним снизошла фея, щедро одаривающая своим волшебством.
Про портреты личные Ровена тоже не забыла. Плату за них художница не брала. Тогда курсанты нашли другой способ выразить благодарность: дарили девушке разные необходимые для творчества мелочи, сладости и цветы. Не отставал от подопечных и комендант крепости. Ему очень понравился портрет иллюзия, на которой энергичный толстячок выглядел бравым воякой. В итоге утеплённую форму Ровена получила раньше всех, да и сапожками обзавелась не обычными, а командорскими. Такими щеголяли лишь преподавательницы.
Марвин дер Молл, хоть и отменил дополнительные занятия, на обязательных не отказывал себе в удовольствии лишний раз подойти к Ровене. Приобнять, показывая приём, взять за руку. Художница тоже ценила эти мгновения, чувствуя окутывающую её нежность. Но вот того незабываемого ощущения, что они только вдвоём на всём свете больше не возникало. Да и как ему было возникнуть под девятью пристальными взглядами?
Вслед за братьями и Дирком, всё отделение боевых магов принялось опекать Ровену. Дружно забыв про предыдущие разногласия и ссоры. Так же дружно курсанты почему-то пришли к мнению: Ортен не достоин их феи. Как выразился Ник:
— Хотелось бы принять Ро в наш род, но Ортен ведёт себя, как болван. Упустит ведь такую девчонку. Как пить дать — упустит!
Так что на практике орк её мечты, уделявший девушке больше внимания, чем обычно, удостаивался взглядов не менее суровых и неодобрительных, чем Марвин.
Незаметно пролетел месяц. Выставка была почти готова, оставались отдельные штрихи и небольшие доработки. Ровена позволила себе немного расслабиться. Девушка вспомнила, что забросила друзей, и давно с ними никуда не выходила. Произошло это в выходной, когда в их с Эрикой комнату пришла Земляника.
— Ну что, погуляем в «Мечте орка»? — задорно предложила Ровена, осознавая, как соскучилась по общению.
— Давай, парни обрадуются, — согласилась Земляника.
Фоморка сняла со стены облегченные мечи, поместила их в ножны за спиной и объявила подругам, с удивлением следящим за её действиями:
— Я на тренировку, гуляйте без меня.
После того, как за Эрикой закрылась дверь, Ровена спросила целительницу:
— Что это с ней?
Земляника коротко вздохнула и ответила:
— С Ником снова поссорились. Уже который раз.
— И часто они так? — спросила Ровена. Получив утвердительный кивок, задумчиво протянула: — Надо же, а я и не заметила ничего. Почему не сказали?
— Ты так была занята, не хотелось отвлекать. А эта парочка постоянно выясняет, кто главный. Ни в чём друг другу не уступают, — произнесла дриада. В голосе послышалось небольшое осуждение.
Сама она с первого дня признала лидерство Лана, растворяясь в возлюбленном.
В комнату сразу после короткого стука ввалились братья и Дирк. Ник слегка нахмурился, заметив отсутствие подруги. На приглашение покутить в таверне, парни откликнулись с охотой. Вскоре дружная, слегка поредевшая компания направлялась к пропускному пункту.
В «Мечте орка» их встретили как дорогих гостей. Касси, заметив, что Ник один, расцвела и не отводила глаз от понравившегося парня. Нику, похоже, польстило такое внимание. Какое-то время орк пытался присоединиться к общему веселью, но не выдержал. Извинившись, он выбежал из таверны.
— Мириться пошёл, — глубокомысленно изрёк Дирк. Сбоку послышался огорчённый вздох дочери хозяина таверны.
Вернуться курсанты успели перед самым отбоем. В комнате ожидал сюрприз. Ник и Эрика сидели рядышком, держась за руки. Если северная дева хранила обычную невозмутимость, то шалые глаза и припухшие губы орка красноречиво говорили об удачном примирении.
— О, слава Светлым Богам! — воскликнул Дирк, возводя руки к верху. — Нам больше не придётся слушать стенания на тему: ну почему она обиделась.
Ник соскочил с кровати и оскалил клыки в шутливой угрозе. Дирк многозначительно перекинул созданный огненный шар из руки в руку. И тут же затушил, боясь чуткого носа коменданта, с которым у огневика только-только установилось шаткое перемирие. Ровена внезапно вспомнила, что её подспудно тревожило в последнее время: Эрика и Ник намного реже стали уединяться. А это вкупе с ссорами приводило к не очень утешительным выводам. «Ничего, всё устроится. Многие влюблённые пары ссорятся», — успокоила себя девушка.