– Острая нехватка мозгов.
– Во, точно. И можно подумать, ты не сумеешь нарисовать мою подпись!
– О, птенчик, я и не такое умею. Но ты у нас целый лорд и должен держать в порядке свои дела. Так что заткнись и работай.
Шай выразительно сморщил нос.
– Справедливости ради: я вообще-то не просил делать меня лордом.
– Ну так именно поэтому ты и здесь, – фыркнула Кали, – м-милорд.
Говоря по правде, он об этом никогда и не забывал. Да и всю текучку разгребал стоически, своевременно и добросовестно – вбитую с пелёнок ответственность не пропьёшь, даже если дружишь с Дорианом Тангримом. Просто перепалки со склочной инфернальной феечкой хоть немного помогали отвлечься от всей этой нудятины, навевающей сон и тоску по прежней беззаботно-бестолковой жизни боевика-спецназовца.
Впрочем, «бестолковой» тут ключевое слово. Шай сколько угодно мог кривиться и стенать о тяжкой доле боёвки, усаженной за богомерзкую финансовую отчётность, но именно здесь, в Синтаре, он нашёл покой, дом и призвание…
…а ещё – малахольную девчонку с адским псом, кривым шафрийским ножом и глазами голубыми-голубыми, точно кто-то расплескал в них море. И Шай, хоть убей, никак не мог выкинуть её из головы.
– Судя по твоей дебильной улыбочке, думаешь ты явно не о верфях и поставке провианта.
– Чего это? – огрызнулся он, кое-как натянув на лицо подобающее случаю выражение – уныло-тоскливое и сверх всякой меры задолбавшееся. – Провиант не может не радовать. Мы, кстати, ещё не обедали!
– Не пудри мне мозги, Шаэ, – фыркнула Кали, стрельнув в него ехидным взглядом. – Все твои мыслишки написаны у тебя на лбу…
– Ага, как же, на лбу. Выметайся из моей башки!
– Ой, было бы на что смотреть! Чего ты впиявился в этого девицу? У нас тут таких ушастых байстрюков двенадцать на дюжину бегает.
Бегает, да только ведь они – не Эрин! Но Шай лишь плечами пожал, не желая спорить.
Он и сам не мог точно сказать, почему его так тянет к этой Эрин; не был даже уверен, что это любовный интерес. Девчонка не так чтобы ослепительно красива, зато жутко странная, ершистая и какая-то невероятно беззащитная… Не в буквальном смысле – Шай помнил, как ловко Эрин управлялась с ножом, – но казалось, что под всеми этими колючками прячется нечто донельзя ранимое и хрупкое. Нечто, пробравшееся Шаю под кожу, заронившее семена симпатии, взрастившее в нём странную, упрямую такую потребность спрятать подальше, защитить, сберечь…
«Прис-своить».
«Охолонись-ка, дурь пернатая, – хмуро велел Шай своей грифоньей половине. – Сколько можно повторять: люди – не собственность!»
«Пф-ф».
– Пой, птенчик, – вдруг выдала Кали, отложив очередную папку, – сейчас тебя вызволят из бумажного плена.
Гулкие шаги в холле прозвучали весьма знакомо, а Кайя тут же бодро соскочила с его колен. Да и Кали поднялась с места, поправила причёску, глуповато улыбнулась – а ещё его дразнила, зараза белобрысая! – и самолично поплыла открывать дверь кабинета.
– Светлого дня, архимаг!..
– О, я умоляю вас – просто Раэлин, – протянул его дядюшка совершенно непотребным тоном. И проделал уже привычный трюк – эффектным взмахом руки вырастил букетик ядовито-жёлтых лоэмских орхидей. – Для прекрасной Каллисты!
Шай хмыкнул – его помощница терпеть не могла своё полное имя, но Рэю такой возмутительный произвол исправно прощала из раза в раз.
– Может, мне выйти? – всё же съязвил он, не удержавшись. – И кошку малолетнюю забрать? А то мы тут, похоже, лишние.
– Да уж изволь, – Кали мигом обернулась к нему, упёрла руки в бока. – Всё равно от тебя сегодня никакого толку, одни фейки в голове. Раэлин, проследите, чтобы ваш холерный племянничек ненароком не грохнулся с обрыва. Жду вас обоих к обеду!
– Как прикажет моя очаровательная госпожа, – Рэй отвесил ей галантный и донельзя позёрский поклон, заставив Кали чуть порозоветь и вернуться к работе с почти неприличной спешкой. – Ну что, племянничек, идём?
– Идём? – переспросил Шай, поравнявшись с ним, и округлил глаза в деланом ужасе. – Не-а – мы бежим, пока она не передумала!
Рэй рассмеялся, погладил радостно тарахтящую у его ног кошку и, приобняв Шая за плечи, вывел его в холл.
– Девушка не даёт тебе спуску, а?
– Не завидуй, дядюшка, – не остался он в долгу. – Когда вы с Кали уже перестанете изображать парочку краснеющих школьников? Благословляю и всё такое.
Его дядя снова усмехнулся, но на сей раз без прежнего веселья.