Если, конечно, они действительно были моими.
Я посмотрел на свои руки.
Это же… моё тело? Так? Или всё это время это был очередной носитель, как Ямато или Натаниэль? Материал для очередного неожиданно поворота, не правда ли?
Я прыснул, поднялся и направился на кухню.
Следовало приготовить завтрак прежде, чем кто-нибудь из моих постояльцев решит взять это дело в свои руки…
Через десять минут на кухню заявилась Таня, видимо привлечённая запахом скворчащего бекона. В свою очередь Аня продолжала спать. По выходным она могла запросто проспать до обеда. В этом и многих других отношениях мать и дочь представляли собой совершенные противоположности.
— М? Что такое? — спросила Таня, замечая пристальный взгляд, которым я разглядывал её, пока она ковырялась в своей тарелке.
— Смотрю.
Таня сморгнула.
Я продолжал смотреть.
Девушка отвернулась и зарделась.
Её светлые щёчки покрылись призрачным румянцем, напоминающим отблески вечернего солнца на снегу.
— Слева.
— Что⁈ — встрепенулась Таня.
— Желток остался. Тут, — я показалась на краешек своих губ.
— Ааа… Уберёшь?
— Нет.
Девушка хмыкнула и оторвала салфетку.
Наблюдая за тем, как она вытирает свои губы, я невольно вспомнил, как она, — было это пару лет назад, так что можно себе представить моё смущение, — пыталась накрасить их помадой во время своей первой нелепой попытки соблазнения.
Интересно, а это… было? В смысле, на самом деле? Теоретически, кошмар должен был изменить не только настоящее, но и прошлое. В таком случае должны существовать две параллельные реальности. В одной Аня и Таня существуют, в другой — нет. В одной я знаю про их существование, в другой — нет. Но тогда получается немного странно, ведь в таком случае это не я попал в другую реальность под влиянием кошмара, но изначальная составленная мной записка была своего рода сообщением из другого мира. А значит я и написавший её Алексей были разными людьми.
Занятно.
Ещё занятнее, как в эту схему вписывался Фантазмагорикус — своеобразный привет из прошлой жиз…
Щёлк.
Я поморщился.
Стоило мне вспомнить безумного императора, и я снова увидел образ. Ночь, королевская опочивальня. Черноволосая женщина, поджимая ноги, сидит среди просторной белизны перин. Кожа её в лунном свете кажется жемчужной. Синие глаза смотрят прямо на меня.
Щелк.
Картинка расплывается.
Глаза девушки светлеют и превращаются в драгоценные камушки.
— Доброе утро, — говорит Аня.
— Ты… Рано проснулась. Доброе.
Я всё ещё чувствую некоторое оцепенение.
— Ты сегодня рано, — язвительно замечает Таня, краем глаза поглядывая на свою мать.
— У меня йога в восемь тридцать. В это время пробуждается природа, — совершенно серьёзно отвечает Аня. — Я потом поем, ладно, Алекс? Гуру говорит, что заниматься нужно на пустой желудок.
—…Ладно, — я кивнул и помотал головой, стараясь привести себя в чувства.
И всё равно мой взгляд то дело мелькал между мамой и дочкой. Они были разными. И в то же время похожими. Казалось, если бы они стали в один ряд, и я смог одновременно посмотреть на одну и на другую, скосить глаза, чтобы они слились воедино, передо мной снова предстала та самая женщина на белых покрывалах.
Та самая женщина…
Странно.
Ведь у неё определённо было имя.
Но вспомнить его я был не в состоянии.
Почему? Очередная загадка? Или…
— Гуру? Ты теперь культистка? — прыснула Таня.
— Нет, это мой духовный гуру, — спокойно сказала Аня.
Мне кажется, или это одно и то же?
Впрочем, волноваться за Аню — последняя дело. Как ни странно, она была достаточно разумной женщиной и всегда хранила в своей сумочке перцовый баллончик.
В своё время я прожог себе изрядное количество нервов, провожая её на очередную вечернику, но каждый раз она возвращалась целой и невредимой.
В назначенное Аня действительно стала заниматься своей йогой. Некоторое врем я наблюдал за тем, как она прилежно повторяет движения человека с телевизионного экрана, а затем вернулся в свою комнату. Зачем? Работать. Между прочим, у меня была работа. Заниматься последней было немного странно после недавних событий, но графику немного всё равно на твои проблемы, даже если последние. Заключаются в спасение вселенной.
57. мысли
В своё время я прожог себе изрядное количество нервов, провожая её на очередную вечернику, но каждый раз она возвращалась целой и невредимой.
В назначенное время Аня действительно стала заниматься своей йогой. Я посмотрел немного, как она прилежно повторяет движения человека с телевизора, а затем вернулся в свою комнату. Зачем? Работать. Между прочим, у меня была работа. Заниматься последней было странно после недавних событий, но графику всё равно на твои проблемы, даже если последние заключаются в спасении вселенной.
Через тридцать минут мой взгляд невольно обратился на файл на рабочем столе, в котором была записана информация «про мир». Самое время проверить его, не правда ли? Запомню текущее положение вещей, а потом сравню с первоначальным, записанным на листочке.
Я кликнул на документ, закрыл табличку, которая требовала от меня активировать Ворд, и принялся читать.
Первые несколько строчек не вызывали особенного интереса — имя, возраст, и так далее и тому подобное. Ориентация, которая, я надеюсь, осталась неизменной.
Я уже было собирался рассмотреть перечень прочих «случайных» фактов, как вдруг меня точно передёрнуло. Я вскинул голову и снова прочитал строчку «семейное положение»:
«Вдовец».
Вдовец… Странно. Очень, нет, предельно странно.
Я сложил руки и откинулся на спинку стула.
У меня не было жены. Никогда. Была девушка, с которой мы почти поженились, но дело было давнее и вообще забытое. Следовательно, я не мог овдоветь. Вернее, Алексей, то тело, в котором я находился прямо сейчас, не мог овдоветь.
Передо мной снова мелькнула девушка на белых покрывалах.
Жемчужина на белоснежном ложе.
Возможно, я писал про неё. Значит, внутри меня уже тогда находились воспоминания Фантазмагорикуса. Мои воспоминания, которые тайным образом руководили моими действиями. Ведь если так подумать, я довольно часто делал не совсем объяснимые для себя вещи.
Но как всё это соотносится с переменами, которые стали происходить с реальностью после того, как я подвергся заражению серого тумана? И кто такой Алексей? Первоначальный владелец этого тела? Он вообще существует, или…
Стоп.
Я резко поднялся и направился в ванную. Последняя была открыта. Большая редкость в доме, в котором проживают две женщины. Прикрыв за собой дверь, я положил руки на раковину и уставился в зеркало (новое). Там меня встретило моё лицо. Тёмные волосы, чёрные глаза, светлая кожа. То самое лицо, которое я наблюдал в доме на берегу — но вовсе не это было самое важное. Это было то самое лицо, которое я видел зеркальном отражении на потолке, когда внутри меня пробудились воспоминания Фантазмагорикуса. Это было его лицо. Это было моё лицо. Это было лицо Алексея.
Думай.
Думай.
Думай.
Думай.
Неуловимое откровение маячило на краешке моего сознания.
Пазл мог собратья в любую секунду, и тут…
Тук! Тук! Тук!
…Что я говорил про женщин и ванные?
Я прыснул, открыл дверь, пропуская Аню, и ретировался в собственную комнату. После этого я добрые десять минут пытался поймать неуловимую ниточку мысли — безуспешно. Снова и снова последняя выскальзывала у меня из пальцев.
Наконец я забросил это дело и вернулся к работе. В любом случае не имеет смысла строить догадки, пока не найдёшь все кусочки пазла. В ближайшее время мне предстояло прочитать последние страницы дневника моей прошлой личности. До тех пор следует расслабиться и расслабить голову.
…Насколько это вообще возможно в компании моей драгоценной сестры и не менее драгоценной племянницы.