− Засада, форменная засада!
− Сколько их? – светлый странник с мрачным стоицизмом выудил спирита из-за собственной спины.
− Много, штук тридцать, и все воины, И… ох, они идут сюда!
Еще бы они не шли. Поведение Эдмуса прямо-таки приглашало кого угодно подойти да познакомиться поближе.
Йехар попятился сам и сделал знак всем отступить от поворота. Рыцарь не собирался обращаться в бегство, просто не хотел, чтобы его застали врасплох.
Ну, не знаю… а вот я была бы не против полного отступления
Появились они не торопясь, как будто не хуже нас знали наши силы. Воины в блестящих шлемах и нагрудниках, лица у всех суровые как на подбор, а к пятерым-шестерым определенно можно было подобрать эпитет «разбойничьи морды».
Общим счетом – и правда что-то около тридцати.
Из оружия – мечи, копья, а у многих и луки.
А у меня в арсенале, опять же, только заморозка. Потому как где в такой каменистой местности воды набрать?
Из рядов воинов выдвинулся молодец с бульдожьим лицом и носом картошкой. Поперек носа шел плохо сросшийся рубец.
− Поворачивайте назад, − сказал он коротко.
И помахал на нас рукой, будто хотел отогнать от себя неприятный запах.
− По какому праву вы нам приказываете? – осведомился Йехар.
− Поворачивайте назад, − детинушка явно полагал, что, если говорить то же самое, но погромче, до нас скорее дойдет. – К вратам Эйда вы не пройдете
− Уверяю, мы не собираемся делать ничего, что противоречило бы законам этой страны или законам богов. Мы явились сюда, чтобы предотвратить…
− Поворачивайте назад!!! – грянул хор воинов по знаку своего главаря. Наверняка тот полагал, что мы совершенно глухие.
− Назад? – переспросил Веслав не по-своему мирно. – Да за милую душу, – и тише, нам: − Поищем другой путь, не будем лезть на рожон.
Йехар его или не услышал или услышать не пожелал. А может, как и я, догадался о том, что здешний путь – единственный.
− Нам очень нужно пройти, − дружелюбно обратился он к воинам. – Если вы здесь с целью соблюсти покой богов или сберечь этот проход – вы можете нас сопроводить, чтобы…
Главный поковырял в зубах, потом почесал шрам на носу и медленно покачал головой:
− Какие боги? Мы вас ждали. Вы – поворачивайте назад!
Всё. Вот после такой фразы мы точно обязаны были пройти к вратам Эйда, чего бы это ни стоило. Сомнений в решении Йехара не оставалось.
− Кто поставил вас здесь? – напоследок с оттенком вежливости поинтересовался рыцарь, кладя руку на рукоять клинка.
И едва успел выдернуть его из ножен, когда на нас бросились. Видимо, ответы у воинов закончились.
− Все назад! – крикнул Йехар, отступая одновременно туда, где дорога была совсем узкой. Мы сгрудились за его спиной: свою беспомощность одновременно чувствовали все, хотя за Бо я бы не поручилась, ее такое количество вооруженных потных мужчин, похоже, только радовало.
Первые двое подбежавших с занесенными мечами упали на месте прежде, чем успели довести до конца удар. Движения Йехара иногда нельзя было проследить, только Глэрион, поднимаясь или опускаясь, оставлял в воздухе чуть заметные огненные следы. Третий и четвертый тоже оказались у тех самых врат, путь к которым они сейчас нам загораживали; я высунулась из-под локтя Йехара и заморозила руки еще двум, остальные благоразумно попятились.
− Луки и копья! – велел предводитель.
− Ай, − плаксиво сказала Бо. – Неужели они в нас будут стре…
В этот самый момент в нас, а вернее, в Йехара, который стоял на переднем плане, прилетело с пяток копий. Рыцарь подался назад и несколько раз веерообразно взмахнул Глэрионом. Расплавленные наконечники и изрубленные древки попадали к его ногам. Вслед за копьями на нас обрушился дождь стрел – Йехар создал с помощью клинка практически стену огня, и до нас не долетела ни одна.
− Долго я такое пламя держать не смогу, − вслед за этим порадовал нас рыцарь. Эдмус, который приготовился уже взлететь, оценил дальнобойность луков, посмотрел на свои крылья и раздумал.
И что мне – стрелы морозить или стрелков? Так они для этого должны быть ближе, а не палить в нас с дистанции!
На этом злоключения не кончились: кто-то, наверное, тот самый главарь, пронзительно свистнул, и вдалеке в небо поднялись две крылатые фигуры. Они были похожи на Эдмуса, только вот солнце неестественно отливало на их руках, наделяло их медным жутковатым блеском.
Медные руки. Где я читала об этом? И, может, мне кажется, но у них в полете волосы как-то странно извиваются?
− Закройте глаза, когда подлетят! – я вспомнила и с трудом совладала с речью. – Это горгоны!
− Шут, не смей взлетать! – заорал Йехар, правильно уловив намерения Эдмуса. – Не выстоишь против них вслепую, а посмотришь – станешь камнем!
Он прикрывал ладонью одной руки глаза, Глэрион держал только правой и поэтому все же пропустил стрелу: она вонзилась чуть выше локтя, и огненный клинок опустился, а наши противники рванулись вперед.
Йехара оттолкнул в сторону Веслав – и швырнул несколько то ли ягод, то ли камешков так, чтобы они легли в линию между нами и ними. Из второго мешочка выхватил прозрачный, хрустальный или стеклянный шарик, скомандовал:
− Глаза закрыть! – смешное распоряжение, мои и так были почти что закрыты, а тут я зажмурила их окончательно. Последнее, что увидела – как прозрачный шарик покатился навстречу изрядно удивленным воинам…
Хлоп. Невыразительный, нестрашный звук, а вслед за ним еще два, но тоже в своем роде: бух, бух. Как будто с неба свалилось что-то тяжелое, прямо-таки каменное.
− Открывайте.
Я осмотрелась сначала просто вокруг – все живы, правда, Эдмус так глаза и не открыл. Потом рискнула выглянуть из-за спины остолбеневшего Йехара и удостоверилась, что только немного ошиблась с определением.
Не просто каменное, а мраморное. Обе горгоны – между прочим, сестрицы знаменитой Медузы, хотя я и не помню их имен – разделили участь жертв, которые раньше каменели при взгляде на них. Обе лежали на каменной тропе, обращенные в мрамор, разбитые на части: у одной отломилась голова, у второй только голова и уцелела, а все остальное лежало тут же, неровной кучкой.
А рядом с ними позастывали мраморные воины. Разного цвета, от белого до салатового. С прожилками в самых неожиданных местах: у кого-то на лбу будто цветы распустились, у другого грудь напоминает экземпляр с выставки татуировок. Один с занесенным копьем, но больше – в беге, в едином рывке вперед, с поднятыми клинками, у главаря сбился набок шлем…
Как будто мы попали в Эрмитаж, в зал греческой скульптуры. Только ни одна скульптура не может быть такой живой и такой мертвой одновременно.
− Хотели настоящей алхимии? – резко спросил Веслав. – Получите.
− Что это такое? – я чуть шевелила губами. Радость от того, что мы опять каким-то совершенно невероятным образом выкрутились, почему-то не желала приходить.
− «Горгона», − алхимик нервно, натянуто усмехнулся. – Название в самый раз для здешнего мира. Преображает на атомарном уровне любой живой организм: превращает в мрамор. Только вот радиус поражения великоват, приходится отводами ограждаться.
Он наклонился и поднял несколько тех самых камешков. Припоминаю, что раньше они были белыми, а теперь почернели. Алхимик задумчиво перебрал их на ладони, выбрал один светлый и запрятал обратно в карман. Остальные выбросил.
− Это такой эликсир, да? – поинтересовалась Бо, обходя мраморные ряды тех, кто так поплатился за намерение нас убить.
− Это газ. Мгновенно распространяющийся, и действует тоже мгновенно, да и распадается тоже, так что не бойтесь, не окаменеете. Горгонам – горгонье, надо же, − он попинал носком обуви то, что осталось от крылатых тварей. − Ну так что, пошли, что ли?
И он сделал пару шагов, лавируя между окаменевшими, но Йехар с места не сдвинулся. Он все стоял и смотрел на мраморные ряды, не замечая, что в руке у него так и торчит стрела, и кровь капает на дорогу. На лице рыцаря была гримаса отвращения.