— Если буду свободен, — увидев надутые губки Трикси, вампир улыбнулся, — Не у всех жизнь состоит из тусовок, подруга.
— Ой, можно подумать, — пробурчала она, — Ну ты то, Долл, надеюсь, не будешь все отменять в последний момент? — Беатрикс повернулась к девушке.
— Я даже не знаю… Последний раз я наряжалась ведьмой и ходила по домам за сладостями… М-м, дай-ка вспомнить, кажется это было в пятом классе.
Беатрикс усмехнулась.
— У нас все будет по взрослому: разрешено пить кровь и соблазнять смертных.
— Звучит заманчиво. Здесь встречаемся?
— Конечно, нет! Это место неплохо только для повседневных встреч, для особых случаев есть особые места. Например "Македония".
Долл никогда не слышала этого названия, а ведь она была знатоком чикагской ночной жизни.
— Это клуб или что-то вроде?
— Это больше, чем просто клуб, — вмешался Тамерлан, — "Македония" — одно из немногих заведений, хозяин которого — один из нас. Люди тоже посещают его, но основной контингент составляют вампиры. И, — Тэм кровожадно усмехнулся, — законы обычного мира в "Македонии" не действуют. Там мы можем быть собой.
Долл во все глаза смотрела на вампира. За последние полгода она привыкла жить в тени, быть скрытной и осторожной. И уж, конечно, ей в голову бы не пришло пойти в клуб, где каждый (или почти каждый) будут в курсе твоей истинной сущности. Но, черт возьми, сколько можно прятаться! Кого ей бояться — Алекса? Ну уж точно нет! Это ему надо бояться. Тем более что всего за пару дней Долл успела завести друзей среди вампиров, а после недели тусовок в специальных местах, их количество будет во много раз больше. Умение заводить приятелей было (и будет) важным умением, и Долл владела им в совершенстве. Правда… цена таким "друзьям быстрого приготовления" была невелика. Ведь стоило Долл провалиться в бездну депрессии, перестать ходить на вечеринки и надевать откровенные платья, как все отвернулись от нее, автоматически лишая статуса королевы школы.
Но сейчас она и не стремилась к прочным и долговременным отношениям. Что-то легкое, ни к чему не обязывающее — мимолетные романы и поверхностные беседы с подружками — вот, что сейчас необходимо. "Чем прочнее связь, тем больней, когда она рвется", — с тоской подумала Долл, — "Если ты ни к кому не привязан… Так проще".
— Означает ли отсутствие законов то, что мы можем безнаказанно убивать, находясь в стенах этого клуба? — спросила Долл.
— Да, но… У этого тоже много аспектов, — сказала Беатрикс, — И такие случаи — большая редкость. Мы ценим свою анонимность в современном мире…
— Хотя, после "сумерек" и прочего бреда на тему вампиров, это стало делать труднее, — с улыбкой добавила Долл, — Бессмертные мерещатся людям буквально на каждом шагу.
— К нашему счастью, в фильмах и книгах нет и половины всей правды, — Тамерлан задумчиво отхлебнул из стакана с коньяком, — Некоторые подходили очень близко к нашим главным тайнам… но всегда лишь топтались на границе, не видя самого главного…
Вампиресса напряглась, но постаралась спрятать беспокойство за беспечной (и в меру очаровательной) улыбкой. Она слишком многого не знала о себе и себе подобных. И раз уж сейчас предоставляется такая возможность — выяснить что-то интересное, не рискую и не вызывая подозрений… Почему бы ей и не воспользоваться.
— И чего же именно?
— Нашей сути. Вампиров всегда изображают, как непонятых героев, ожесточившихся от какой-нибудь ужасающей травмы. Люди не понимают, что мы не добры и не жестоки. Мы просто такие, какие есть. Делаем то, что необходимо для выживания, но без стыда, получая удовольствие от крови. Вампиры следую своей природе — только и всего…
Долл вздрогнула. Ее как раз таки можно было отнести к пострадавшим в прошлом. И лишь недавно она окончательно примирилась с своей сутью. Это было нелегко, болезненно, но это осознание того стоило. Хотя вампирессе и сейчас было нелегко — пусть она и не признавалась в этом… Трудно жить с разбитым сердцем, даже если ты могущественная бессмертная. Время лечит, но так медленно, что это скорее походит на пытку…
— Ты говоришь, о нашей природе… А входит ли в нее любовь?
Тамерлан пристально посмотрел на Долл и во взгляде его ультрамариновых глаз ей почудилось… Что именно ей почудилось, она так и не сумела понять, потому что вампир медленно заговорил, заглушая своим красивым вкрадчивым голосом шумы клуба. Ну, по крайней мере, Долл перестала слышать что-либо, кроме слов Тимура.
— Мы способны испытывать это чувство. Испытываем его крайне редко, но… Настоящая любовь вампира дорогого стоит.