Благодаря заклинанию, колдуну удалось сразу найти их все. Выхватив из сумки концентрирующий артефакт (обсидиановую статуэтку в виде свернувшейся клубком змеи), он поставил его землю и закрепил на нём пучки невидимых нитей. Теперь на сотворённое волшебство больше не нужно тратить сил, оно будет держаться, пока кто-нибудь не уничтожит артефакт. Чтобы этого не случилось, Ирдегус наложил на него заклятие невидимости. Теперь все приготовления были закончены, и очень вовремя, потому что из-за колонны показался первый разъярённый рудокоп. Замахнувшись секирой, он нанёс сокрушительный удар. Колдун едва успел пригнуться, и сверкающее полумесяцем лезвие высекло из камня над его головой сноп искр.
Меч метнулся узкой молнией, нашёл щель в доспехах рудокопа, пронзил тело и вышел обратно, потемнев от крови. Воин удивлённо моргнул, а затем повалился лицом вниз на пол пещеры. Ирдегус показался из укрытия, держа в одной руке меч, а в другой булаву, утыканную острыми толстыми шипами. К нему бежали рудокопы. Некоторые были совсем близко, но колдун знал, что скоро все они позабудут о нём. Ещё несколько мгновений, и всю эту воинственную толпу охватит паника.
Он встретил первого нападавшего блоком, отбил атаку следующего, оглушил кого-то ударом палицы, от четвёртого ушёл нырком, послав ему вдогонку сокрушительный удар мечом, отступил от просвистевшей пред лицом секиры, подставил клинок, разбил очередному противнику кисть своей страшной палицей, а затем удовлетворённо улыбнулся, заметив, как остальные рудокопы замедляют бег, а их лица приобретают удивлённое выражение, быстро сменяющееся ужасом.
Вот ближайший к нему воин остановился как вкопанный, взгляд его обратился внутрь, глаза расширились. Вдруг из его рта, раздвигая губы, показалась чёрная блестящая многоножка. Она извивала членистое тело, шевеля тонкими мохнатыми лапками. Рудокоп замычал и в панике воззрился на своих товарищей. Те в ужасе отпрянули, их лица исказили гримасы отвращения, а потом и они вдруг замычали, и из их ртов тоже полезли омерзительные твари. Ирдегус опустил оружие и спокойно двинулся вперёд, наблюдая за тем, как охваченная ужасом и паникой толпа закованных в броню воинов пытается справиться со своими внезапно превратившимися в насекомых языками.
Колдун свистнул, и через полминуты в пещеру протиснулся его конь, подошёл к хозяину. Ирдегус сел в седло, тронул поводья и поехал по подгорному городу, наблюдая за тем, как вокруг корчатся рудокопы. Он понимал, что волшебство коснулось не всех жителей Стальных Копей, и скоро придётся его повторить — к счастью, в мешке ещё были артефакты-концентранты.
Ирдегус миновал ряд пещер, огромных залов и тоннелей. В одном из маленьких замков он обнаружил богато одетого рудокопа и наложил на него заклятие Очарования, чтобы выяснить, где находится сокровищница, в которой хранится Арландорн. Однако оказалось, что рудокоп этого не знает. Ирдегус понял, что находится ещё только на самых верхних уровнях, где живут купцы и простые воины, представители не самых знатных родов. Настоящая знать, приближенная к государственным делам, а значит, и к королевским сокровищам, обитала глубоко, в недрах гор. Чтобы пробраться туда, требовался не один день.
Через некоторое время тоннель, по которому ехал Ирдегус, пошёл под уклон, затем дорогу преградили ворота, возле которых лежали, едва дыша, стражники. Казалось, они обезумели и истощили свои силы. Во ртах у них вяло шевелились чудовищные «языки». Ирдегус взял у одного стражника ключи и отпер ворота. За ними оказалась большая пещера, в центре которой блестело озеро. По нему скользили лодки, в которых сидели рудокопы. Они вели себя совершенно нормально, и колдун понял, что сюда его волшебство уже не распространялось. Он спешился, извлёк из мешка обсидиановую статуэтку свернувшейся змеи и повторил необходимое заклинание.
Через минуту он ехал по берегу горного озера, не обращая внимания на вопли рудокопов, которые внезапно обнаружили у себя во ртах членистоногих тварей. Он пришпорил коня и помчался к переправе, возле которой стоял большой плот. Гребцы сбежали, охваченные ужасом, так что Ирдегусу пришлось править и управляться с веслом самому, что было особенно трудно, если учесть, что на плоту находился также его конь. Через час, однако, колдун пристал к противоположному берегу и двинулся дальше.
Глава 57
Теперь пол всё время резко уходил вниз, пока тоннель не начал приобретать форму серпантинной дороги. Иногда попадались заставы, но все они пустовали. Ирдегус продолжал погонять лошадь, пока ему не пришлось остановиться перед огромным колесом, напоминавшим механизм для подъёма воды, с тою лишь разницей, что вместо чанов к нему были прикреплены просторные люльки, в каждой из которых могло поместиться до восьми человек. Некоторые были заняты мычащими жителями Стальных Копей, другие пустовали. В одну из них Ирдегус и заехал прямо на коне. Конструкция выдержала, и начался спуск. Колдун поглядел вниз, но там всё тонуло во тьме, нарушаемой лишь редкими красными искрами — то ли кострами, то ли факелами. Представить себе истинные размеры колеса было трудно.
Движение продолжалось уже около получаса, когда Ирдегус, наконец, понял, что его люлька достигла нижней точки, и можно сходить. Тронув поводья, он покинул удивительный подъёмник и очутился в огромном тёмном зале, по обе стороны которого стояли каменные статуи воинов, выполненные довольно грубо, а кое-где с шипением горели гигантские костры, вырывавшиеся прямо из пола. Ирдегус понял, что именно они и казались сверху крошечными искрами.
«Должно быть, это и есть легендарные плавильные печи, — подумал он, озираясь. — Только здесь они используются для освещения».
— Любуешься? — раздался голос за его спиной.
Ирдегус резко обернулся и увидел отряд тяжеловооружённых рудокопов. Забрала у них были опущены, так что выражения лиц понять было нельзя, но колдун не сомневался, что на них написано отнюдь не дружелюбие. Он прикинул, какими заклинаниями может воспользоваться.
— Это наш Зал Славы, — продолжал рудокоп. Он был выше своих товарищей, и его доспехи покрывала золотая насечка. — Здесь увековечены в камне величайшие герои. Для них горят эти Вечные Огни, — он указал закованной в сталь рукой на рвущиеся вверх столбы пламени. — И тебе здесь не место!
— Кажется, я заблудился, — проговорил Ирдегус, сжимая меч и прикидывая, какую тактику избрать. — Вообще-то, я искал сокровищницу, — он спешился, понимая, что верхом не сможет сражаться с практически неуязвимыми для обыкновенного оружия противниками.
Рудокопы глухо рассмеялись.
— Тебе не повезло, придурок! — сказал их предводитель, поднимая огромную секиру, украшенную причудливым узором. — Не знаю, как ты нашёл этот путь, но обратно ты не вернёшься!
Ирдегус сорвал со спины мешок, одним движением распустил тесёмки…
— Мочи его! — рудокоп первым бросился вперёд.
Его товарищи кинулись следом.
Колдун выхватил связку стеклянных шариков и едва успел подставить меч под секиру. Последовал удар, клинок разлетелся на мелкие обломки. Ирдегус упал, смертоносное лезвие рассекло воздух у него над головой. Колдун швырнул связку в рудокопов, надеясь, что всё сработает.
Фигуры воинов расцвели огнём. Пламя лизнуло доспехи, потекло по рукам и ногам, проникло в прорези забрал. Ирдегус откатился в сторону, поднялся на ноги, наблюдая за тем, как заметались охваченные огнём противники. Коренастые рудокопы походили на полыхающие шары. Они с воплями уносились в темноту, мелькали между статуями, падали, не в силах вынести смертоносного жара. Колдун подобрал сумку с артефактами, сел на коня и двинулся дальше.