За ней обнаружился короткий коридор выводящий на крохотный балкон. Ниша располагалась на внутренней поверхности городской стены и давала возможность взглянуть на столицу свысока. Правда, не на всю.
У самого подножия стены ютились крошечные домики, где, как нетрудно было догадаться, жили местные простолюдины. Домиков было так много, что они сливались в единый чёрный ковёр. Чуть дальше различались постройки рангом и высотой повыше, чем ничтожные муравейники черни. Здесь встречались настоящие дворца, с колоннадой и бассейнами. Но всё это были стандартные, для здешнего уровня, человеческие здания. А вот в самом центре Гордены…
Когда я направлялся к столице, меня интересовало: какой же высоты должны быть башни, настолько возвышающиеся над неимоверно высокой крепостной стеной? Не всякая гора могла похвастаться подобной величиной. Вершины башен исчезали в ночных облаках, а сами они возвышались над городом, как я, над теми насекомыми, что ползали у моих ног. Решительно непонятно, как при таком уровне развития местные умудрились возвести такие штуковины.
Впрочем, о чём это я? Башни, как и городская стена, выглядели здесь абсолютно чужеродно, да и намного старше всего остального.
Однако, судя по всему, люди и не пытались их использовать: море огней во всей ночной Гордене и не единого проблеска в исполинских постройках. Только у подножия центральной, самой большой башни, что-то неярко поблёскивало. Странно, зная амбиции людишек, было бы логично поселиться в одном из этих колоссов, дабы ощутить себя высшим существом.
Опёршись о каменную ограду балкона, я задумался. По всему выходило, что город имел как бы два параллельных пласта и временных, и социальных. Чар ничего об этом не упоминал, но он мог этого и не знать — обычный полевой агент не должен обладать полной информацией. Так как, Гордена когда-то принадлежала нам? Неудивительно; так близко к Сердцу. Тогда что же произошло? Неужели эти ничтожества сумели одолеть львов? Ни за что не поверю. Ответ могла бы дать одна моя знакомая, если бы я удержался от того, чтобы при встрече вцепиться ей в глотку. Ладно, поищем ответ самостоятельно.
Тяжело вздохнув, я оценил преодолённое расстояние и сравнил с тем, что ещё оставалось пройти. Приблизительно половина. Хорошо, размышлять буду потом, если останусь жив и доберусь до своей цели.
И если мои кошки дадут мне заниматься подобными глупостями.
Зара, Галя…
Ступени здесь выглядели более изношенными, чем прежде: очевидно, ими пользовались намного чаще. Кроме того, в свете фонарей, я мог «любоваться» наскальной живописью здешних дикарей — преимущественно ругательства, жалобы, оскорбления и примитивные рисунки сексуального содержания. Поначалу это было любопытно, но очень быстро надоело.
Погружённый в свои мысли, я едва не пропустил нужную дверь. Лишь едва слышные голоса людей вынудили меня остановиться, прислушиваясь. А вот и проход, неплотно прикрытый почерневшей от времени деревянной плитой. На заплесневевших досках кто-то грубо намалевал морду льва, использовав хищника в качестве мишени для чего-то острого.
— Ну, ну, — пробормотал я, криво ухмыляясь, — посмотрим…
Я осторожно толкнул дверь и скользнул внутрь, выпустив когти наружу. Необходимость вести себя тихо, терзала меня. Хотелось оглушительно взреветь и показать всем присутствующим, каково это, встретиться с настоящим львом. Разум подсказывал: если я буду вести себя именно так, то никогда не увижу свою любимую кошку. Серьёзный довод.
За чёрной дверью было нечто, подобное холлу: очень чисто, очень пусто, только несколько военных штандартов на стенах как-то оживляли интерьер. Знамёна без малейших признаков ненавистных чёрных знаков — значит охотников здесь нет.
Помещение имело четыре выхода. Оставалось определить, какой именно нужен мне. За двумя дверями, негромко разговаривали. Судя по голосам не более десятка человек. Размеренная беседа, без малейших признаков пафоса и военного выпендрёжа — стало быть солдаты отдыхают. Не станем мешать, проверим пока две молчаливых двери.
Я неторопливо подошёл к тёмно-зелёной, двустворчатой и потянул за металлическую ручку. Не поддаётся. Меня такой ответ не устраивал, поэтому я слегка напрягся. Хрустнуло и дверь, со скрипом, отворилась, позволив мне лицезреть помещение от пола до потолка забитое флагами, гербами и прочей воинской символикой. Крайне необходимые всем штуковины. Судя по густому слою пыли, все эти вещи не нужны были даже их обладателям.