- Внимание, вы собираетесь покинуть ангар. Подтвердите свою готовность и ожидайте подтверждения готовности всех остальных членов ударной группы, – все тем же голосом сообщила система, и робот остановился в десяти метрах от створок ворот. Пилот тяжело вздохнул и в последний раз повел плечами, разминаясь. Этот жест робот полностью повторить не мог из-за особенностей гидравлики плечевых соединений, и потому только опять развел своими руками. На верхней панели вспыхнули обозначения всех участников, и под каждым, как только пилот выходил на позицию, загоралась иконка готовности. Виктор шумно втянул в себя воздух, после чего нажал подтверждение. Дальше оставалось только ждать и смотреть, как загораются остальные иконки.
Как только вспыхнула последняя, прозвучал уже знакомый сигнал и первые аккорды гимна Империи. Одновременно с начавшими открываться створками ангара перед их взглядом появился герб Империи – голова льва на крылатом щите.
- Внимание, загрузка тактических задач. Загрузка индивидуальных задач. Загрузка общего построения. Отряд «Дракон-шесть» к бою подготовлен, – сообщила система оповещения, после чего переключилась на уже привычное приветствие, звучавшее перед каждым боем. – Солдаты Империи! Сегодня вы снова должны доказать, что не зря считаетесь лучшими из лучших. Каждый из вас – опора и надежда нашей страны, и кто бы ни предстал сегодня перед вами, он должен быть повержен и пасть перед вашей мощью. Сражайтесь и помните – император смотрит на вас! За Империю! За корону! За будущее!
– Серьезно? Нам каждый раз одно и то же твердят, уверенные, что кому-то еще интересно? – недовольно фыркнул кто-то на общем канале.
– Это запись, хватит придираться уже.
– И что? Как будто запись нельзя поменять! Хотя бы слова какие-то добавили, а то прямо как в концлагере. Одно и то же долбят, так что мозги в трубочку сворачиваются. Надоело!
– Может, хватит болтать на канале? Это армейская частота! Вас все слышат.
– Да какая разница!
– В порядке разница! Освободили частоту для переговоров.
– Все равно надоела эта запись…
Виктор только усмехнулся и покачал головой. К подобному уже стоило привыкнуть. Имперские силы в уставных отношениях и всевозможной помпезности отличались крайним консерватизмом, словно подобное могло вдохновлять солдат. Кому-то такое нравилось, кому-то нет, но изменить настройки нельзя. Все пафосные обращения к пилотам приходилось прослушивать снова и снова без возможности перемотки.
Ангар раскрылся, и внутрь тут же с воем ворвался ветер, донеслись грохот взрывов и рев артиллерии. Черное ночное небо исполосовано лучами и вспышками орбитальной перестрелки. Город, закрытый мощнейшими силовыми щитами и системами космической обороны, отчаянно сопротивлялся всем попыткам флота выйти на расстояние для орбитальной бомбардировки.
Согласно предварительной информации, Зета-шесть являлся столицей планеты Хоуск в одной из жизненно важных для Конфедерации систем. Здесь строились и готовились боевые мехи для всего данного участка фронта кипевшей в галактике войны, и потому такая цель столь важна для Империи. Для этого в горнило сражений имперское командование могло отправить целые армии и флоты, только бы лишить противника столь важной системы. Наступление на систему имперское командование вело не первый месяц, и немало крови уже было пролито на дальних подступах.
Общее руководство финальным штурмом возглавлял младший наследный принц Алиас Тарсонский, и многие предполагали, что этот холодный и безжалостный адмирал разнесет большую часть поверхности в пыль огнем корабельных орудий, не дав конфедератам даже шанса выбросить белый флаг. Однако первые же подошедшие имперские эскадры понесли тяжелые потери от оборонительного огня с орбитальных станций и с поверхности. Все попытки завершить дело силами флота окончились неудачей – корабли сбивали быстрее, чем они успевали пристреляться, и потому в ход пошли наземные войска. Приказ оказался необычно прост – уничтожить все войска Конфедерации, каждого солдата, любого, кто смеет сопротивляться воле Империи. Алиас Тарсонский рассвирепел, получив отпор, и теперь собирался поквитаться с Конфедерацией так, чтобы никто больше не посмел допустить подобной ошибки.