На следующий день была суббота. После обеда я позвонила Джо.
— Привет, это Мари-Лора!
— Привет!
— Мне нужно кое-что уладить сегодня вечером. Ты можешь посидеть с детьми?
— Без проблем.
Вот такой этот Джо: всегда готов оказать услугу. Мы с Сесилией прозвали его космонавтом из-за немного «лунного» вида благодаря длинным волосам и мохнатой бороде, закрывавшей лицо. По профессии он кровельщик, но на самом деле умеет делать все: ремонтировать сантехнику, красить и даже, если нужно, менять подгузники… Со временем Джо стал членом нашей семьи. У него самого было нелегкое детство. Он был пятым ребенком из семи, и родители, по его же словам, не особо его любили. Если он получал плохие оценки, мать его била. Ему многое пришлось пережить, прежде чем он смог получить стабильную работу, даже провел несколько месяцев на улице и тайком спал в грузовике шефа. Он так и не женился, и детей у него не было. Должно быть, у нас он нашел некое подобие семьи. На первый взгляд, из-за огромного роста и накачанных мышц, он напоминал дикаря, но на самом деле был очень добрым. Когда я переехала в Пюизо, Джо стал появляться в нашей квартире все чаще и чаще, а вскоре начал заходить к нам каждый день после работы, около семи вечера. Когда я водила Жюли, Тибольта или Матье на дзюдо (а их занятия не совпадали), он оставался дома с остальными детьми и кормил их. Когда у меня начались боли в спине, он взял на себя домашние дела и всегда находил время для того, чтобы пропылесосить, протереть полы или вымыть посуду, пока меня не было. После того как дети ложились спать, мы вместе ужинали. Потом я доставала пакетики с конфетами, он — бутылку виски, и весь вечер мы играли в «Скрабл».
В ту субботу, как только он появился в квартире, я отправилась в Бромей. Мне нужно было как можно скорее встретиться с Жилем. Как обычно, я сразу же заговорила о главном:
— Пришли результаты обследований. У меня метастазы, и жить мне осталось недолго.
— Черт!
— Ты это уже говорил. Что будем делать с детьми?
— Не знаю! Но у меня нет возможности заботиться о них.
— Договорились.
— И что?
— Тогда нужно найти людей, которые о них позаботятся. Причем быстро.
Мне предстояло узнать обо всех возможных вариантах. Я еще не представляла, до какой степени это срочно. В следующую среду я наконец встретилась с доктором Пико. Карим сказал ему, что я открыла конверт и поняла, что меня ждет. Без лишних предисловий врач перешел к существу вопроса. Он повторил то, что перед этим мне сообщил профессор Веллан, и предложил задать все вопросы, которые только придут мне в голову.
— Итак, у меня обширный рак… А конкретнее?
— У вас обнаружили метастазы в легких и позвоночнике.
— Нет никаких шансов на выздоровление?
— Боюсь, что нет.
— Но я прекрасно себя чувствую!
— Это ничего не значит. Ваши органы больны, и вы почувствуете, что ваше здоровье ухудшается. Это лишь вопрос времени.
— Даже если я проявлю силу воли? Ведь говорят, что душевное состояние может излечить тело от болезни. Я могу бороться!
— Сила воли ничего не изменит. Поймите, ваше тело умирает изнутри.
— Мы прекращаем химиотерапию?
— Да, пока что мы ее прервем. Я подумаю о возможном лечении.
— Я буду страдать?
— Не обязательно. Вы будете под действием морфина, и, если боль усилится, достаточно просто увеличить его дозу.
— У меня остался лишь один вопрос.
— Я догадываюсь, какой именно.
— Тогда дайте мне ответ.
— Я бы сказал, в январе. В лучшем случае.
В январе… Карим не был так точен. Несомненно, он не решился сказать мне правду. Сейчас было начало ноября, и жить мне оставалось два месяца. В лучшем случае, как уточнил доктор Пико. Известие ошеломило меня. Я даже хотела умереть… В конце концов, каждый человек однажды умирает, но как быстро это происходит? Я тут же подумала о своих детях. Возможно, я не смогу отпраздновать с ними Рождество. Возможно, я даже не увижу, как 15 декабря Тибольт будет задувать свечи на праздничном торте. Эти мысли казались невыносимыми, но была еще одна, гораздо хуже: кто позаботится о моих детях? Нужно было срочно искать выход. Я не хотела умереть, не устроив так или иначе их будущее.
Я предположила, что смогу получить консультацию в Организации по защите прав матери и ребенка, и на следующий же день позвонила в ее отделение в Питивьер.
— Здравствуйте, мадам! Чем мы можем быть вам полезны?
— Здравствуйте, меня зовут Мари-Лора Мезоннио. Я скоро умру от рака, поэтому хотела бы знать, что станет с моими детьми после моей смерти.