Он пришел неохотно. Ярости оказалось трудно пробиться сквозь усталость, но спустя несколько мгновений мир привычно подернулся алым. Ощущения были странными: красноватый туман смазывал очертания предметов, в то же время Таш смог различить у Шепелявого мясницкий нож, которого не видел раньше.
Сожги, — шепнул на ухо собственный голос. — Сожги их всех!
Ллитка отпрянула. Шепелявый встревать в драку не торопился, и Таш решил, что успеет найти и поджечь какой-нибудь из символов-огоньков еще до того, как скрестит оружие с врагами. Он мотнул головой, выискивая знакомые оранжево-желтые спирали.
Их нигде не было. Ни у ручья, ни у здания, ни над дорогой. Вокруг — только холод ночи.
Сбоку мелькнула тень. В ноздри ударил резкий запах мужского пота. Удар топора Таш отразил с остервенением, удивившим его самого. Кто-то мешал ему. Мешал сжечь тут все!
Мятежник оказался плохим бойцом. Слабым и медленным. Сначала Таш порезал ему бедро, а когда тот отвлекся, нанес колющий удар в грудь. Ллитка взвизгнула.
Неприятно наблюдать, как твои товарищи падают один за другим.
Вспомнив о господине, Таш выбрал момент и проверил, как у него идут дела. По улице эхом разносились лязганье от попаданий по доспеху и удары в щит. Один противник эс-Мирда уже выбыл. Господин сражался не только красиво, но и смертоносно. Справиться с другими ему наверняка не составит труда.
Вдруг что-то хлопнуло. В бок Таша толкнуло как будто ураганным порывом, да так, что он едва устоял на ногах. Шерд растерянно оглянулся. Он отвлекся меньше чем на миг, и к нему никто не приближался. Откуда тут ветер?
— Ламару, ну же! — выкрикнул Шепелявый.
Раздался еще звук — откупориваемого сосуда. Ллитка сделала размашистый жест, и Таша обдало водяными брызгами. Он с недоумением уставился на намокающий кафтан. И что это должно значить?
Ответ пришел через несколько мгновений, когда Таш устремился к Шепелявому. Жидкость начала жечь кожу прямо через ткань, как огнем.
Таш зарычал. Ничего, им же хуже. Он наконец увидел то, что искал.
Символы пламени крутились вокруг него. Они были мелкими, едва различимыми. Это они давали ему стремительность и силу и звали закружиться в диком танце. Если бы символы могли говорить, они бы обещали еще больше скорости, еще больше жара, чтобы кусать мечом, как огнем. Но голоса у них не было. Знаки пляской пели немую песню, и Таш ей поддался.
Шаг, поворот кругом. Символ обвился вокруг руки. Таш "раскрутил" его, направив на Шепелявого и ллитку. Волна пламени получилась маленькая, слабая, но накрыла обоих. Странно, девушку не тронуло, а мужчина охнул и отскочил. За его спиной затлела куча мусора.
"Чудесно. Еще один источник огня".
Мясницкий нож просвистел мимо. Таш не боялся — Шепелявый не успеет ничего, кроме этого. Лезвие меча вошло в плоть, как в масло, без сопротивления. Следующей станет ллитка. Несколько шагов к ней он сделал еще до того, как тело предыдущего противника рухнуло на булыжники мостовой.
Девка будет гореть!
Его опять обдало водой. Огоньки в груде хлама погасли. Алый туман всколыхнулся и расступился, обнаружив под пеленой страшную медлительность Таша. Пропало и гулкое биение сердца в ушах — их как будто заложило. Он споткнулся от неожиданности. Ощущение было таким, словно он горел пламенем свечи, и кто-то потушил его, сжав фитиль между пальцами.
Ллитка бросила оземь очередной флакон и отступила еще дальше к ручью. Следовало быстрее ее оглушить и помочь хозяину.
"Проклятье, эс-Мирд!" Таш совсем забыл о нем. И теперь, найдя его глазами, обомлел.
Господина поставили на колени. Вот почему "биение" в ушах прекратилось — это раскололся щит эс-Мирда. Запястье ему выламывала красно-синяя тень, которую — Таш знал — сдвинуть с места было не проще, чем крепостную стену. Людей вокруг когда-то успело стать больше. Трое мертвецов валялись на земле, один хрипел, сжавшись на набережной в калачик, но господина окружали еще двое, кроме Гласа Города. Ослепленный ашареем Таш не заметил, когда появились новые враги.
Длинный прямой клинок зазвенел о камни, выпав из ослабленной руки. Один из мужчин издал победный клич и занес над эс-Мирдом топор.
Нет.
Отрубленная голова мятежника покатилась по мостовой, окатив доспехи господина кровавым фонтаном. Но было поздно. Таш не успел предотвратить тот страшный удар в лицо эс-Мирда, от которого хозяин, крупно вздрогнув, упал на землю.
Ярость придала шерду новых сил. Его задел длинным ножом второй прихвостень шута, однако Таш не почувствовал боли. Мир снова окутало алым маревом, и единственное, что шерд перед собой видел — это красно-синий наряд Гласа Города.