Позади раздавался шум. Лаану тянуло повернуться и узнать, что там происходит, где Таш, но она заставляла себя смотреть вперед, на горы. И не только потому, что боялась кубарем покатиться с гарма. Она и так держалась с огромным трудом.
Страшнее всего было обнаружить, что Таша убили, а ее преследуют шестеро стражников.
Мимо пролетали ряды виноградных лиан, сливаясь в одну неразборчивую полосу. Мелькнуло пятно — чье-то поместье, окруженное плантациями. Скоро шум остался далеко позади и затих, но топот остался. За ней и в самом деле кто-то ехал. Лаана попыталась хлестнуть гарма, чтобы он двигался быстрее. Животное неожиданно издало пронзительный звук, наклонилось и чуть не сбросило ее с себя, даже не подумав ускориться. Как этого добиться, она не представляла. И теперь прекрасно понимала, почему Лердан ненавидел этих тварей.
— Сворачивай! — заорали сзади.
У Лааны отлегло от сердца. Голос принадлежал Ташу.
Она осторожно потянула вправо, в просвет — одну из дорожек между опорами для лиан. К счастью, гарм догадался, чего от него хотят. Когда Таш крикнул спешиваться, она еще раз натянула поводья и с огромным облегчением соскользнула на землю, стараясь не содрать о его чешую кожу.
Лаана не провела на ящере и четверти часа, а чувствовала себя так, будто не ехала верхом, а везла гарма на себе.
— Пригнись!
На сей раз голос прозвучал совсем близко, хотя звук топота продолжился и ушел куда-то в сторону. Лаана наконец-то позволила себе повернуться.
Между шпалерами, наклонившись, к ней спешил Таш. Второго гарма видно не было. Да и этого шерд сперва подтолкнул, а потом ударил по хвосту, вынуждая бежать дальше по винограднику.
— Ты их убил? — шепотом спросила Лаана.
— Шесть задоспешенных воинов? — он фыркнул и подал ей свой кафтан древесного цвета. — Накинь. В этом платье ты слишком хорошая мишень.
Лаана опустила взгляд. Алый — ее любимый. Знала бы заранее, что тут такое будет, надела бы зеленый. Да что там, сразу отправилась бы в Шердаар…
— Что дальше? — спросила она.
— Поползем к горам. Голову не поднимай. И молись Илю, чтобы стражники не заметили, что на гармах нас больше нет, и поехали за ними. Тогда проскочим.
Забывшись, Таш начал не только обращаться к ней на "ты", но и командовать. Лаана не стала его поправлять. Странно, но такое обращение от недавнего раба казалось естественным. Он явно гораздо лучше знал, что делать.
Может быть, у него получится ее спасти?
В это хотелось верить изо всех сил, и в то же время от отчаяния щипало в горле. Продвигаться к горам, согнувшись в три погибели, было тяжело. Лаана пожалела о том, что слезла с ящера. Сейчас та бешеная скачка виделась чуть ли не катанием на облаке. Платье до пят мешалось, путалось в ногах. Чтобы не упасть, приходилось задрать подол до нижнего белья и все время поддерживать. Под тонкой подошвой легкой обувки ощущался каждый камень. От взрыхленной почвы шел жар, и скоро захотелось пить. Листья и усики винограда лезли в лицо. Ткань цеплялась и трещала по швам, когда Таш протаскивал Лаану сквозь лозу — нужно было отойти как можно дальше от дорожки, по которой помчался гарм.
До отца она так не доберется. Хотя какое там до отца — до маячивших впереди гор дотерпеть бы. "Будь проклят тот день, когда я согласилась помочь Хинтасу…"
Мимо пробежал гарм. Ступал он тяжело, каждый шаг сопровождался клацаньем металла. Стражник. Лаана внутренне сжалась. Неужели они рядом с дорогой? А ей чудилось, что они прошли половину виноградника!
Снова звуки. Похожие, но все-таки немного иные — бух-бух, звяк-звяк. Слишком близко. Как она умудрилась их пропустить? Заслушалась собственным рваным дыханием?
Таш толкнул ее в заросли винограда и спрятался рядом. Приложил палец к губам. Как будто она ничего не понимает! Лаана постаралась вообще не дышать и для верности закрыла рот ладонью, прижимаясь к шерду. В бок больно упирался эфес меча, но шевелиться было нельзя.
Ее нет. Ее здесь нет…
— Эй! Я что-то вижу!
Завопили как будто прямо над головой. Лаана вдруг заметила, что край платья торчит снаружи их жалкого укрытия, и скорее дернула ткань на себя.
"Пожалуйста, Великий Илаан. Больше никаких мыслей об освобождении рабов. Больше никогда, клянусь. Пожалуйста, умоляю!"
— Вон туда! Что-то шевелится!
Мир застыл. В голове не осталось места даже для молитв. Только для одной мысли.
Я не хочу умирать.
Поступь гарма стала удаляться.
Это были самые желанные звуки в жизни Лааны. Она не была уверена, что так ждала даже первого плача своего ребенка.