Убей
, — шепнуло в ушах. –
Убей еще!
Зажмурившись, Таш прислонился к стене. Шедший от камня холод остужал разгоряченную кожу и заставлял притихнуть голос огня. Все воины-ашареи погибли в числе первых, и кое-кто совершенно идиотским образом, бросаясь в самоубийственные и бестолковые атаки. Теперь Таш воочию видел то, о чем когда-то предупреждал Реан, и не хотел быть следующим.
Спины осторожно коснулись ладони.
— Таш, милый! Нам надо идти!
Громкие приказы голосов в голове сменились на бледный шепот. Интересно, понимала ли Лаана, что если бы не она, ее возлюбленный поддался бы припадку гораздо быстрее? Но он помнил, как замахнулся на нее у колодца в Меррекете. Такого больше нельзя было допустить.
Хотя, может быть, он просто впервые по-настоящему испугался. Саттаро лишился всех своих конструктов, и его это не остановило.
Все они умрут здесь.
Таш повернулся и порывисто прижал Лаану к себе.
– Уходи через загоны. Быстро.
— Даже не думай, — она поправила съехавший сундучок с лекарствами, который повесила на длинную лямку через плечо, как это делал Жрец. — А вдруг там засада? Давай, вперед. Мы должны отойти к Глазам Гор, помнишь?
Их обоих толкнули сзади.
— Быстрее! К залу! — рявкнул Птица.
Глаза у пожилого силанца, одетого в хауберк — длиннополую кольчугу, были ошалелые. Все животные, которых он зачаровал, погибли, не принеся ощутимой пользы. Его любимого ручного варха Саттаро поймал прямо на лету и свернул шею. В тот момент Птицу аж затрясло – со своим пернатым спутником он был связан магией. Потеря питомца, должно быть, ощущалась так, будто ему отрезали руку.
За углом истошно заорал Дареш. Крик оборвался отвратительным шмяканьем, еще какое-то время продолжая звучать эхом в коридорах. Ему вторила грубая силанская ругань – похоже, разведчику удалось напоследок ранить Турна.
Таш сгреб Лаану в охапку и потащил ее к Срединному залу. Если погиб Дареш, значит, они опережали врагов всего на несколько десятков шагов.
В конце коридора уже ждал Глаза Гор. Таш впервые обрадовался, увидев его гордо выпрямленную фигуру с перевязанными глазницами. На груди конструкта красовалась вмятина – подарок от одного из «братьев», которых привел с собой Саттаро. Горный дух помог вначале, но потом, когда враги пробились в узкие коридоры, стал только мешать из-за своей слепоты, поэтому отступил к Срединному залу.
Едва ковыляющую впереди Кирну, из ноги которой торчало древко стрелы, он почти что забросил в зал. Следом туда влетели Таш с Лааной и, немного отстав, задыхающийся Птица.
Мужчины тут же помогли Глазам Гор закрыть проем обтесанным валуном. Таш успел увидеть, как по коридору шагает Саттаро — медленно и совершенно спокойно, будто он
знает
, каким будет исход. Турн в тонкой кольчуге с поблескивающими звеньями выглядел его полной противоположностью -- лицо, частично скрытое переносицей шлема, было искажено от ярости. При виде ускользающих жертв он заревел и пустился за ними бегом.
Но Саттаро, дойдя до поворота к загонам, вдруг остановился. Как только он увидел мертвого Эртанда, в один миг вся невозмутимость с него слетела. Камень, перегородивший вход, отрезал его полный злости крик.
– Чего это он там? – простонала Кирна, со страдальческим видом сползая по стене на пол. Рядом уже суетилась Лаана, которая осматривала промокшую от крови штанину хранительницы. – На меч напоролся? Насмерть, надеюсь?
– Я убил одного из его спутников, – ответил Таш. – Эртанда.
– Странно, – пробормотал Птица. – Саттаро никогда не был сентиментальным.
Его слова так и остались висеть в воздухе. Кирна оттолкнула от себя Лаану с ее дрожащими руками, тихо шипела, глотая слезы, и искала в открытом сундучке лекарства, которые могли бы облегчить страдания. Глаза Гор склонил голову и к чему-то прислушивался, а Таш стащил шлем и снова прислонился к холодной стене, уткнув лицо в сгиб локтя.
Красный туман подступал слишком близко. Надо было успокаиваться, и срочно, иначе зал грозил превратиться в их могилу совсем не по вине Саттаро.
– Таш! – ахнула Лаана. – Ты ранен!
Он приоткрыл один глаз – точно, из-под металлического щитка на руке текла кровь – и закрыл опять. Он не помнил, как это произошло. Задел кто-то из своих? Конструкт все-таки зацепил в схватке? В тумане ашарея было ничего не разобрать. Одно радовало – он притуплял боль.
– Снимай это, – сказала Лаана, указывая на наруч. – Рану нужно обработать.